Не обращая внимания на темноту, беглец осторожно зашагал вглубь подземелья. Сделав пару десятков шагов, затаился, прислушался. Голоса, похоже, пропали. Зато вновь мелькнул свет! Правда, где-то впереди. Что же, эти гады как-то успели обойти? Значит, из бункера есть еще один выход?

Да блин! Иванов невольно выругался, запнувшись о какой-то ящик. Нагнулся, протянул руку… Ящик как ящик. А в нем… что-то металлическое… Патроны! Черт побери, патроны!

– Хальт! Állj! Kezeket fel![1]

Луч фонаря ударил в глаза. Иванов на секунду зажмурился и тут же попытался бежать… Однако не тут-то было! Двое дюжих молодцов в полувоенной форме проворно скрутили беглеца, заломив за спину руки. Фонарик так и светил в глаза…

Кто-то что-то сказал по-венгерски. Не зло, скорее удивленно. Парни ослабили хватку. В слабом свете фонариков Аркадий наконец разглядел главаря всей этой шайки – поджарого брюнета с короткой армейской стрижкой и подкрученными австро-венгерскими усиками. Заправленные в высокие сапоги синие брюки-галифе, полувоенная куртка, в руке ре… нет, не револьвер – парабеллум.

Вполне себе обычное лицо, чем-то симпатичное даже, особенно сейчас, когда незнакомец вдруг улыбнулся. Улыбнулся и негромко по-английски спросил:

– Америкэн? Корреспондент? Э-э… мистер Хитфельд…

– Хетфилд! – Молодой человек тут же вспомнил автора страшных фоток. Фамилия как у солиста «Металлики». – Да-да, Хетфилд. Джеймс… Тьфу, то есть Джон.

– Очень приятно. – По-военному щелкнув каблуками, усатый протянул руку. – Майор Дьюла Фаркош. Рад знакомству.

Дьюла Фаркош! Так вот о ком рассказывал Алексей Михайлович. Майор хортистской армии, был ранен под Сталинградом. Отъявленный салашист и злодей. Вот так встреча!

По знаку майора парни похватали ящики и потащили их наверх по узкому ходу.

– Вам бы надо переодеться, Джон. – Фаркош покачал головой. – Слишком уж вы… буржуазно выглядите. С первого взгляда видно – американец.

Однако… Ах, ну да, ну да… Если все же получилось… если это – пятьдесят шестой год… В то время кто ходил в джинсах? Американцы, больше никто.

– Вы вообще как здесь?

– Гулял… – развел руками беглец. – Немножко заблудился… и вот.

– Ай-яй-яй! – шутливо погрозил пальцем салашист. – Вам не следует гулять одному: могут и… пиф-паф, понимаете? Ну что же, вы с нами в Будапешт? Думаю, уже очень скоро он станет свободным!

– Как и вся Венгрия!

– О! Это вы очень правильно сказали, Джон.

Они поехали все по тому же шоссе, вдоль Балатона. Кестхей, Балатонфюред и прочие городки-деревни. Движение было не очень-то оживленным, а в сторону столицы не ехал вообще никто, кроме майора Фаркоша и его полутора десятков бойцов – в основном молодых парней, но были и люди постарше.

Иванов ехал в черной легковой «Татре Т87», с тремя фарами и аэродинамическим кузовом, похожей на футуристический этюд, вместе с капитаном и водителем – неразговорчивым мужичком средних лет. Бойцы же тряслись позади, в грузовике «Опель-Блиц». Аркадий все же переоделся, накинув поверх свитера серый помятый плащ, и с любопытством глазел на попадавшийся по пути транспорт: колесный трактор с телегой, гужевую крестьянскую повозку, велосипедистов…