Фильм предстояло снимать многонаселенный, с огромным количеством действующих персонажей, не считая участников массовых сцен. Нищие, обитатели сумасшедшего дома, короли, придворные, министры, адмиралы, персонажи нескольких андерсеновских сказок (а это отдельный мир), знаменитые певицы, актеры того времени, рабочие суконной фабрики, проститутки, гимназисты, солдаты и офицеры гитлеровской армии, старинные конькобежцы, гробовщики, музыканты, моряки, датские гвардейцы, сапожники… Надо было найти или построить старые парусные корабли, первые пароходы, «смирительный дом», жилище родителей Андерсена, каток при дворце герцога, суконную фабрику, гимназию тех времен, жилые апартаменты, три разных театра первой половины XIX века, декорации для сказок «Тень», «Свинопас», «Огниво», королевские покои и залы, дом адмирала, улицы города Оденсе, рыбный рынок в Копенгагене, кладбище, улицы, запруженные народом, коляски, кареты, почтовые дилижансы, магазины игрушек той эпохи и еще много чего.
Несколько месяцев продолжались подготовительные работы. Самым неотложным было выбрать места съемок и решить, кто будет играть главные роли. Правда, надо еще пошить костюмы на размеры конкретных исполнителей, сделать эскизы декораций, подготовить реквизит, мебель, изготовить бутафорию и оснаститься кинотехникой. А также собрать полностью съемочный коллектив: костюмеров, реквизиторов, ассистентов, пиротехников, администраторов, гримеров, светотехников, водителей, всего более пятидесяти человек. Вот тут уже требуются деньги немалые!
Начались судорожные поиски денежных субсидий, и я решил написать письмо президенту, напомнить ему о нашей встрече и разговоре. А чтобы не выглядеть безответственным попрошайкой, я решил послать ему готовый сценарий. Кстати, замечу скромно: мне и окружающим сценарий нравился. Я понимал, что у Владимира Владимировича вряд ли найдется время для его прочтения, но надеялся: кто-нибудь из помощников прочитает. Этим человеком оказался глава администрации президента, человек, как вы понимаете, очень занятой! Это, разумеется, потребовало времени. Я раз в неделю звонил тогдашнему главе администрации президента Д.А. Медведеву. Он обещал помочь. Я ждал. И когда я уже совсем было отчаялся и понял, что пора картину закрывать, так и не начав съемок, последовал звонок от Дмитрия Анатольевича. Состоялась наша встреча, где я узнал, что «Газпром» мне поможет, выделит средства на съемки фильма об Андерсене.
Тут произошло самое интересное. На деньги, присланные «Газпромом», можно было снять ровно половину фильма. А что делать потом? Предположим, я сниму эту самую пресловутую половину. Но это же будут разрозненные сцены, какие-то из середины ленты, что-то будет снято из конца фильма, а отдельные эпизоды из начала. И что я буду делать с этими отдельными, не связанными друг с другом фрагментами? Из них ведь не смонтируешь даже короткометражку. И где я потом добуду средства на съемку второй половины кинокартины? Нет… Надо, пока не поздно, отказаться и отправить деньги обратно в «Газпром». Но съемочная группа уже истратила все деньги, выданные нам ФАККом. Если закрывать фильм, то ведь придется отчитываться о затраченном. А как? Вряд ли кто-то примет отчет пошитыми костюмами для исполнителей, кинопробами артистов, фотографиями найденной для съемки натуры, железнодорожными и авиационными билетами, ведомостями о зарплате. Готового продукта ведь нет. Положение было безвыходным. Возвращение денег выглядело бы идиотизмом, те, кто эти средства выделил, нас бы не поняли. Но как же поступить? Снимать или не снимать? Вечерами я решал твердо — не снимать. Не лезть в авантюру, у которой не может быть счастливого финала. Но по утрам, когда организм бодр (относительно, конечно!), приходили иные мысли. Вот какие: мы снимем полкартины, подмонтируем снятый материал, начнем его показывать (материал будет хороший, ведь группа собралась талантливая!), и обязательно найдется кто-то и скажет: «Дорогие наши! Вот вам деньги! Снимайте! Ваша картина нужна людям!» Вот такие наивные, глупые (не по возрасту) мысли посещали меня, и мы изо всех сил продолжали готовиться к началу съемок. Но вечером отчаяние снова охватывало меня. Мои горькие «размышлизмы» целиком разделяла со мной Эмма, не только жена, друг, но еще и редактор будущего фильма… А утром я снова бросался «в бой», чувствуя себя проходимцем и мошенником. Пока, наконец, я не решился — снимать! Наполеон говорил: «Главное — ввязаться в сражение… А там посмотрим!» Но, признаюсь, Наполеоном я себя не чувствовал… Мы все время ощущали, что в любую секунду все может накрыться.
Однако поговорим о главном. Как же мы нашли исполнителя роли Андерсена? Сергея Мигицко мы пригласили из Санкт-Петербурга совсем на другую роль. Но когда он появился в гримерной, взъерошенный, возбужденный, чуть-чуть заикающийся, непоседливый, улыбающийся и при этом внешне походивший на датского классика, я сразу же воскликнул:
— Да ведь это Андерсен!
Ему стали делать грим на главную роль, а потом начались кинопробы. Я репетировал с ним несколько сцен с разными исполнительницами. Работать с ним было нелегко, он частенько не понимал, чего я хочу. В пробах Мигицко показал себя не лучшим образом: иногда топорным, порой переигрывающим, частенько чересчур громогласным. Но при этом меня не покидало ощущение, что он сможет сыграть Андерсена. По психофизическим данным он, по-моему, очень совпадал с тем Андерсеном, которого я себе представлял. Кроме того, я чувствовал, что актерская палитра его весьма богата, но пока он явно не мог нащупать верные краски, совпадающие с образом. От меня требовались вера в артиста и терпение. Однако съемочной группе он не понравился. Я остался в единственном числе. Но продолжал верить, что я делаю правильный выбор. И, как мне кажется, не ошибся. Однако Мигицко не мог сыграть первую половину роли, когда герою четырнадцать лет, двадцать и двадцать семь. Требовалось найти молодого Андерсена, но не просто хорошего артиста, надо было умудриться разыскать актера, очень похожего на взрослого героя, по сути, двойника Мигицко. Я полюбопытствовал, нет ли у него сына. Оказалось, нет, только две дочери — старшая Катя, кстати, сыграла у нас в фильме маленький эпизод — молоденькую фрейлину в сказке «Свинопас».
Благодаря активным поискам Людмилы Романовой, ассистента по актерам, которая осуществляла поиск и подбор артистов на роли (сейчас это называется «кастинг»), у нас в группе появился двадцатитрехлетний Станислав Рядинский. Похожи они с Мигицко были чрезвычайно. Когда мы их поставили рядом, то возникло впечатление, что не то это отец и сын, не то два родных брата, разделенные разницей в возрасте. Станислав только закончил Щукинское училище и начал работать в «Ленкоме» у Марка Захарова. Я считаю, мне очень повезло с Рядинским. Он оказался думающим артистом (что встречается не так уж часто!), очень способным и самоотверженным. Надо сказать, что ему было труднее создавать характер, человеческую значительность, чем Мигицко. Ибо за молодым Андерсеном еще не было того художнического багажа, андерсеновских сказок, писательской репутации. Как изобразить будущего гения, который в юности не обнаруживал никаких задатков? Приходилось играть молодого странного парня, зазнайку, слезливого, некрасивого, нескладного, трусоватого, то есть на его долю выпала та часть роли, которая называется «Гадкий утенок». А та часть, которая называется «Белый лебедь», досталась Мигицко. Конечно, «лебединость» Мигицко тоже была относительной, ибо и он был странным, слезливым, обидчивым, самоуверенным, скуповатым, далеко не всегда обаятельным.
Про работу с Мигицко могу сказать, что он нуждался на съемках в большем участии «поводыря», т. е. режиссера, чем многие другие. Он не сразу входил в эпизод, его приходилось «доводить», но когда он наконец сливался с персонажем, у него это получалось, по-моему, великолепно. Ибо в самом характере, в человеческих данных актера была заложена и некая доля «безумства», доброты, некой взвинченности, беззащитности, нелепой манеры поведения. Все это соответствовало нраву героя, которого Мигицко играл. Могу сказать, что я очень доволен обоими исполнителями. Еще и потому, что они оказались людьми высокой пробы, надежными, влюбленными в профессию. Задача у обоих была труднейшая: персонаж, которого они играли, был НЕКРАСИВЫМ, да еще не совсем положительным в своем жизненном проявлении. Это изначально отталкивало зрителя. И тем не менее он обязан вызывать к себе сочувствие, жалость, симпатию, ибо он автор гениальных сказок, любимых всеми людьми на земле. Но и Мигицко, и Рядинскому досталась не только роль Андерсена. Сергею Григорьевичу перепало еще две роли: писателя в сказке «Тень» и датского короля Кристиана X в одном из важнейших эпизодов картины «Желтая звезда».
В «Тени» Мигицко поразил меня тем, как станцевал парный танец. А в эпизоде «Желтая звезда» актер поднимается, по-моему, до подлинных трагедийных высот. Я преклоняюсь перед его дарованием. Мне было важно, чтобы зритель понимал: другие роли играет тот же артист, что и Андерсена, но вместе с тем это другой образ, как бы еще некие ипостаси главного героя. Я восхищен, как Мигицко сыграл эти роли, ибо благодаря им стал более стереоскопичным главный персонаж фильма. На долю Станислава Рядинского, помимо юного Ганса Христиана, выпало еще аж три роли: ожившая Тень писателя в сказке «Тень», бравый солдат из «Огнива» и принц-свинопас в сказке «Свинопас». Что сказать? Молодой актер, недавний выпускник театрального училища, дебютант в кино играет сразу четыре роли. Конечно, Стас без преувеличения прошел во время наших съемок настоящие киноуниверситеты.
Играя Тень, он демонстрирует свои замечательные пластические возможности. Мне кажется, Рядинский станцевал виртуозно, не хуже профессионального танцора. Я не говорю о том, как было трудно добиться точности, синхронности в сценах, где Тень копирует Писателя. Здесь требовалось мастерство, которое вырабатывается только с опытом. А как он сыграл принца-свинопаса! Красив, сексуален, смешон, нахален — все это исполнено озорно и мастеровито. Надо сказать, что Рядинскому очень повезло со сценами, где его партнершами были женщины. Обратите внимание, он целуется с Аленой Бабенко в сцене с короной в коридоре адмиральского дома; его пытается соблазнить Мария Аронова, шикарно играющая Сьюзен, жену Мейслинга; его смачно целует Лиля Макеева, проститутка Лола из публичного дома; в сказке «Огниво» он целуется с прелестной Натальей Щукиной, играющей принцессу. Ну, а о счастье, которое выпало на его долю в роли принца-свинопаса, нечего и говорить: вся мужская часть съемочной группы завидовала ему черной завистью. Вспомните сто поцелуев очаровательной Евгении Крюковой (не забудьте, было много дублей!), а потом сцена раздевания принцессы. И в результате ЗА ВСЕ ЭТО никакой от него благодарности в адрес режиссера, который устроил ему эту халяву!
В фильме есть персонаж, который называется «Человек с добрым лицом». С ним встречается маленький Андерсен (его сыграл семилетний Ваня Харатьян) в сумасшедшем («смирительном») доме. У него на голове нимб из проволоки, и он называет себя «Господь Бог». Кажется, что подобное самопровозглашение — вид помешательства. Правда, когда мальчик не верит ему, пациент демонстрирует доказательство. Он произносит, воздев руки к ясному небу: «Да будет дождь!» И немедленно следует удар грома и с небес обрушивается ливень. А когда после смерти старый Андерсен попадет снова на этот же берег, он станет исповедоваться перед «психом» с проволочным нимбом на голове. И неожиданно проволочный нимб озарится божественным сиянием. Вот и думай после этого, кто же он, этот «человек с добрым лицом»?
Эта маленькая, но очень значительная роль требовала особенного исполнителя. Однажды на концерте, посвященном памяти Микаэла Таривердиева, моего друга, я увидел Вячеслава Тихонова. Я не встречал его несколько лет. Он изменился. Бывший князь Андрей, Штирлиц, мичман Панин постарел, отпустил бороду. Его лицо излучало доброту, значительность и достоинство. Я сказал Эмме, которая, разумеется, была рядом: «Вот кто должен играть Бога в нашей картине». А дальше была радость встречи с замечательным человеком и потрясающим актером, с которым мы очень сдружились на этих коротких съемках.
Очень важная роль в фильме — Симон Мейслинг. Персонаж отрицательный, антипод светлому таланту Ганса Христиана. Его роль досталась великолепнейшему Олегу Табакову. Олег Павлович — это, конечно, актер-оркестр. Работать с ним очень легко и одновременно весьма трудно. Обилие красок, нюансов, интонаций требует от режиссера, по сути, одного: ограничивать безудержный поток табаковской фантазии, отбирать только те краски, которые точно соответствуют образу, призывать исполнителя к сдержанности. Ибо, повторюсь, «излишество вредно во всем, даже в добродетели». Работать с Олегом — счастье. И я жалею лишь о том, что мы поздно встретились…
Признаюсь, я невероятно доволен всеми артистами, занятыми в нашем фильме. Две женщины сопровождают героя в киноленте «Андерсен. Жизнь без любви». Генриетту Вульф, друга Ганса Христиана с юношеских лет, его музу, девушку, влюбленную в него, играет прекрасная Алена Бабенко. Ее талант вспыхнул на нашем кинематографическом небосклоне не так давно. Как она обрадовалась, что должна играть в фильме горбатую. Для актрисы, женщины — это первый признак того, что она умна, что не боится выглядеть некрасивой, ущербной. Алена — необыкновенно симпатичное существо, очень живое. Манера ее игры выразительна, естественна, обаятельна. Кроме своего персонажа, Бабенко играет еще одну роль. Стилистический прием, где герои фильма становятся героями андерсеновских сказок, требовал вовлечения в сказочную ткань и спутниц Ганса Христиана. И вот в сцене, где Мигицко — король Дании Кристиан X, Алена играет его жену-королеву. Играет любящую, нежную, привлекательную женщину, играет невероятно трогательно. Короче, я влюблен в эту актрису!
Теперь поговорим о счастливой сопернице Генриетты, певице Пенни Линд. Евгения Крюкова — моя давняя симпатия. Я был в восторге от того, как она сыграла в моем фильме «Ключ от спальни». Когда у красавицы-артистки огромное чувство юмора, это редкое сочетание. В нашей ленте Женя играет три роли: великую певицу Йенни Линд и двух принцесс — героинь сказок «Тень» и «Свинопас».
Труднее всего давалась ей роль певицы. Играть женщину добродетельную всегда менее выигрышно, нежели грешницу. Недаром все актрисы любят играть шлюх, изменщиц, играть адюльтер. В этом триптихе больше всего усилий нами вместе было вложено в благородную певицу, «шведского соловья», кумира публики. В этой роли Женя меня поразила своей музыкальностью. Конечно, петь пришлось другой исполнительнице, певице Ольге Гречко, ибо в фильме постоянно говорят об уникальном голосе Йенни Линд, голосе, который рождается раз в столетие. Алексей Рыбников написал красивые арии, требующие виртуозной техники, и я был уверен, что никакая драматическая актриса не сможет это убедительно и синхронно воспроизвести. Однако я ошибся: так легко, музыкально, пластично сделала это Женя Крюкова.
Принцесса в сказке «Тень» — персонаж страдающий, и Крюкова сыграла эту роль замечательно. Но ее вершина — это принцесса в сказке «Свинопас». Она сыграла красивую, глупую, жадную барышню, которая ради шарманки готова буквально на все, сыграла блестяще, с юмором! А сцена, где во время поцелуев с грязным свинопасом она доходит до «кондиции», попросту виртуозна. Короче, я влюблен в эту актрису!
Маму Андерсена Анну-Марию играет уникальная трагическая актриса Оксана Мысина. Когда художница по костюмам Наталья Иванова одела Оксану в старинный наряд, я поразился, как она стала похожа на тех женщин, кого рисовали художники семнадцатого и восемнадцатого веков. Она была оттуда, из глубины времени. Сцена, когда Андерсен после окончания гимназии навещает сошедшую с ума, спившуюся, наголо остриженную мать, сыграна актрисой с огромной эмоциональной силой. Поразительная интуиция, верное ощущение эпохи, достоверность чувств на экране — это все про Мысину. Ее крупный план, когда она смотрит на сына, который сдал ее в приют для престарелых и убогих, дорогого стоит! Я рад, что встретился с таким огромным талантом. Короче, я влюблен в эту актрису!
У Галины Тюниной безупречная репутация. Всеобщее (и справедливое) мнение: Тюнина — одна из самых крупных актрис нашего времени. В фильме сестра Андерсена Карен — сначала порывистая девушка, униженная сиротством при живой матери, потом бывалая портовая шлюха, борющаяся за существование, потом больная, несчастная женщина, молящая брата о помощи, — все три возраста сыграны ювелирно. И даже умершая сестра, приснившаяся Андерсену и произносящая обличительный монолог в гробу, исполнена артисткой без преувеличений. Одна из особенностей Гали — какая-то, я бы сказал, «патологическая» достоверность. Никакого нажима, никакой аффектации и при этом полная убедительность и эмоциональная заразительность. Замечательное дарование! Короче, я влюблен в эту актрису!