Влюбленный зарыдал.

— Ты что так воешь? Еще и не знаешь, какая беда со мной, — так и не вой, Николенька… Душа и так болит… Не вой, говорю…

Она приложила пальцы к его глазам, нежно улыбаясь сквозь слезы. Это еще сильнее растрогало Николая.

— Да ты чего?

— Брошусь в море и я…

— Нет, миленький, лучше знаешь что: сломай мне палец…

Она положила палец в его руку.

— Палец твой сломать!

— Тогда я повинюсь. Слышишь ты, признаюсь я тогда…

— Зачем же ломать пальчики твои?

— Ах, дурачок! Когда поломаешь палец — вот мне уж и не страшно признаться, потому что вперед наказал, а то воешь и не знаешь чего…

— Да у меня сердце рвется, когда вижу слезы твои, моя девочка…

— Вот и не девочка.

— Девка, дева, девочка — одно для меня…

— Не девица я, Николенька…

— Как не девица?

— Да так… как бывает.

— Всякое бывает с вами… и не разберешь, — проговорил Николай с тревогой в голосе и лице.

— Не девицей я уже стала с прошлой ночи… ей-ей, уже я не такая…

— Ой, Катя, не шути!