– Младен?

– А кто же еще?! – мне в руки сунули чашку с водой.

Я жадно выпил, и только после спохватился. С этим типом Конрад советовал быть настороже.

– Что ты тут делаешь?

Довольное хихиканье.

– Вяжу варежки, сапоги латаю… Что я тут делаю?!

Темень понемногу превращалась в вязкую серость, через которую уже проступал силуэт собеседника.

– Тебя из зиндана вытягиваю – вот что!

Он разрезал путы на руках, бросил мне сверток.

– Оденься! Быстрее!

Серая хламида монаха. Торопливо натянул на себя. Сбоку обиженно сопел Младен:

– Я был на юге, узнал только что. Владыка дал добро этим самодовольным индюкам! Дал добро – со мной даже не посоветовался! Им надо отыскать свои червонцы, так пускай творят, что пожелают! Берут, пытают, творят, что хотят! Конечно, он же – владыка, и государственными и духовными делами занят. Как тут с верными кабадахами совет держать?! Да и зачем?!

Начальник тайной охранки был явно недоволен.

Когда я закончил переодеваться, меня подхватили под руки.

– Быстрее!

Опять двери, повороты, пролеты.

И свежая прохлада утра!

У входа в монастырь топтались двое.

– Этого ты знаешь. Лазович тебя проводит до Грабич.

Младен кивнул на знакомую фигуру своего помощника.