– Молчишь? Наворотил дел и в кусты?!

– Чего?! – на этот раз не сдержался я. – Каких ещё дел?

– Ты посмотри, Вань, – обратил к брату боярин, – он ещё и не понимает!

– Молод ещё, – меланхолично ответил ему Иван Васильевич, всё так же не глядя на меня.

– Молод, – недовольно повторил Михаил Васильевич. И вновь обратился ко мне: – Молодость не оправдание для того, чтобы позорить род! Всё ещё не понимаешь? Я пришел к княгине за правдой. Хотел добиться справедливости. Чтобы она приструнила сынка своего боярина. А в итоге на меня вылили ведро помоев! Ты! Вместо того, чтобы достойно проиграть, ты начал на боярича Каганов напраслину прилюдно возводить! О чём ты думал?!

– Напраслину? – не сразу сообразил я, о чём он говорит.

– Про белок и сусликов, – не поворачиваясь, хмыкнул боярин Иван. – Додумался же. Хотя, знаешь, Миш, я бы и не удивился. От этих сыновей степных кобыл всего можно ожидать.

– Уж ты бы хоть помолчал, – скривился Михаил Васильевич. И снова заговорил со мной: – Ты прилюдно хулил боярича из весьма уважаемого рода. А когда он бросил тебе Вызов, то позорно сбежал, его не приняв. И мне. Мне! Пришлось за тебя краснеть перед княгиней и выслушивать упрёки от Каганова. Ты хоть понимаешь, щенок, что своим поступком бросил тень на весь род?!

– Да этот боярич психопат конченый! – не выдержал я. – Он меня убить решил на этом поединке.

– И что?! – удивлённо приподнял брови боярин Михаил. – Или по-твоему можно распускать свой поганый язык, а как запахнет кровью, то прятаться в норку? Не бывать этому! Мы – Дёмины! Мы – люди чести! А ты уже в который раз наш род позоришь! И я принял решение…

Охренеть! Вот это он перевернул всё с ног на голову. Нет, с одной стороны он прав. Этот придурок Каганов здорово меня выбесил и я, что уж там, наговорил лишнего. Но с другой стороны… Чёрт! Выглядит всё и в самом деле не очень. Со стороны.

– И я принял решение… – повторил боярин и бросил на стол передо мной знакомую карточку Вызова. – Ты, Маркус, не будешь бегать от этого поединка. Ты примешь Вызов и смоешь позор с нашего рода. Само собой, поединок будет не до смерти. Бери вот ручку и пиши – до третьей крови. А иначе я выгоню тебя из рода! Как давно и хотел. Одни неприятности от тебя. Один позор. Пиши, тебе говорят!

Ручку я брать не стал. Отвечать что либо – тоже. Вместо этого я пристально посмотрел на Ивана Васильевича и наконец-то поймал его взгляд. И ничего хорошего в этом взгляде не увидел. Лишь равнодушие. Не собирался он за меня заступаться. Плевать ему.

– Ты оцепенел чтоль от страха, отрок? – снова заговорил Михаил Васильевич.

– Ты понимаешь, боярин, что в этом поединке он меня убьет? – прямо спросил я, перестав сверлить взглядом Ивана Васильевича.

– Не придумывай! – отмахнулся боярин Михаил. Но весь его вид говорил о том, что всё он понимает. И его это вполне устраивает. – Мы с боярином Кагановым это обговорили. Поединок до третьей крови, который поможет всем сохранить лицо.

Ага, до третей крови! Да этот психованный зверёныш меня зарежет при первой возможности. Уж в этом можно не сомневаться. И плевать ему на всех.

– Ну так что ты решил, Маркус? – после непродолжительного молчания, вновь заговорил боярин. – Дёмин ты или нет? Впрочем… Можешь подумать. Забирай карточку и ступай. Но помни! Либо ты завтра выйдешь на поединок и докажешь всем, что боярич из знатного рода, либо же завтра ты станешь простолюдином и можешь идти на все четыре стороны. Вот только в последнем случае никто уже не спросит с рода Кагановых за твою смерть. Ты будешь сам по себе. А теперь ступай отрок. Ступай. Утомил ты меня…

– Я провожу, – очень легко для своего возраста поднялся из кресла Иван Васильевич. Он подхватил со стола карточку Вызова и хлопнул меня по плечу, призывая следовать за ним.

Уже оказавшись в коридоре, за закрытой дверью кабинета, я спросил: