Кивнув, я принял карточку и бросил рядом с собой на лавку. Пусть здесь и лежит.

Наблюдатель вышел, но наедине с самим собой меня оставлять не собрались. В раздевалку ворвались друзья во главе с встревоженной сестрой.

– Маркус, ты как? Сильно он тебя? – с сочувствием поинтересовалась Киска.

– Марк, ну ты дал! Мужик! Как ты так смог ему руку выдернуть? Научишь? – аж подпрыгивал от переполнявших его чувств Витослав.

– Маркус, я надеюсь ты не собираешься принимать этот вызов? – строго спросила Василиса, сверля недовольным взглядом карточку Вызова.

– Не сильно. Научу как-нибудь. Не собираюсь принимать, – устало ответил сразу на все вопросы я. – А сейчас я бы хотел переодеться и поехать домой.

Спорить со мной никто не стал. Витослав и Ханна попрощались и зачем-то пожелали мне удачи. А Васька, вновь недовольно поджав губы, сказала, что будет ждать меня у экипажа.

Стараясь не делать резких движений, чтобы не потревожить отбитые рёбра, я переоделся, собрал свои вещи и направился к выходу из гимназии. Настроение, почему-то, было паршивым. И накатила какая-то тревожность, причину которой я, как ни старался, понять не мог. Вроде бы в ближайшее время никаких форсмажоров не ожидается. Так в чём же дело?

– Ты чего такой смурной, боярич? – поинтересовался Зареченский, когда я подошел к стоянке. Причем поинтересовался всерьёз, а не для галочки. А ещё он положил руку на рукоять меча и чуть заметно напрягся. И именно поэтому я решил ответить честно.

– Предчувствие у меня плохое, Егор.

– Предчувствие? – нахмурился воин. – Понял тебя, боярич… А как там всё прошло?

– Ничья у нас, – слабо улыбнулся я.

– Вы про что? – удивлённо спросила Василиса.

– Предчувствие, боярышня, дело серьёзное, – ответил ей Егор. – Мне оно неоднократно жизнь спасало. Поэтому сейчас максимально быстро едем домой и поглядываем по сторонам.

– Да ну, чушь, – негромко фыркнула Васька. Дождалась, когда я устроюсь в экипаже рядом с ней и сразу же полезла с вопросами.

– Марк, что ты сделал этому Каганову?

– Ничего, – устало отозвался я.

– Маркус, сейчас не время скрытничать! – нахмурилась девушка. – Он же тебя искренне ненавидит! И для такой ненависти должна быть причина.

– Вась, я его сегодня на Арене увидел впервые в жизни! – недовольно ответил я. – И давай потом об этом поговорим, я устал.

– Устал он… – пробурчала себе под нос сестра. – А то, что его на поединок смертельный вызвали – это так себе… Надо рассказать деду Михаилу. Неспроста тут всё.