Потапов тоже спрятал глаза, опустив голову на грудь. Видя такую реакцию, мне захотелось что-то сказать им ободряющее, но… хорошо, что сдержался и промолчал. "Может и не такой Майор гад двуличный, как казалось. Всё сложнее этой в жизни…" — подумал я так и вышел из шатра. За мной выглянул и Брюс. На мой немой вопрос он ответил:

— Пусть одни посидят. Они оба Иру любили, — тут же поправился — любят. Были друзьями, а чуть дуэль из-за неё не устроили… в тамбовской учебке… да…

Я обратился к стоящему рядом "оберегателю":

— Служивый. — Тот флегматично повернулся ко мне. — Сходи в караулку. Ну, в охранную избу. Возьми, я знаю, у них есть, водку, тьфу, ну, вино хлебное и чарки. Скажи для государева дела. Или ещё чего измысли. Токмо быстро!

Боевой холоп ничего не сказал. Кивнул и скорым шагом пошёл в сторону ворот.

С Брюсом мы стояли около шатра, не говоря ни слова. Из-за полога слышался негромкий разговор Майора и Капитана. Петру хотелось прислушаться, да и мне, честно говоря, тоже стало любопытно. Разозлился на себя и на ребенка — тот сразу спрятался в подсознание. Мне было сложнее — от себя так не сбежишь.

— Государь, ты ещё не куришь?

— А? чего?

— Не куришь, спрашиваю?

— Нет! Мал ещё! И не соблазняй!

— Понятно. Система триноу.

— Какая?

— Three no: no smoking, no drinking, no f…king.

— Ты, это, Джеймс, давай не выражайся! Думаешь, я забыл английский?

— Не думаю. Но мне можно. Я ведь немец тут шотландский!

— Православный хоть?

— Ага, щас!

— С родными местными как отношения?

— Отец прифигел, когда я стал так чисто по-русски говорить. Брат вроде спокойно. А остальные не в счёт. Только вот пришлось линять из отчего дома.

— А чего в пиротехники захотелось?