– Странно слышать такие слова от тебя. Я думал, что ты, как и многие в Константинополе, разочарованы кампанией Василия в Британии.

– Глупость… это просто глупость… – покачал головой Николай. – Я буду молится за прибавление им ума.

– Поясни.

– Провинцию Британика он воссоздал?

– Да. Но она лишь крошечный лоскут земли, по сравнению с былым величием.

– А он может удерживать всю старую провинцию? Нет. Он поступил хитрее и умнее. Лишив сил норманн и англов с саксами, Василий принудил их к выгодному лишь ему миру. При этом рассадив правителей по престолам так, чтобы они бы еще долго не договорились. Уже сейчас из Весланда и Сафланда саксы и юты уходят на север в Мерсию и Исланд. А их место занимают даны. И мира с теплом это не добавляет на острове. Но рядом находится крепость Лондиниум, которую начал восстанавливать Василий. И над ними висит угроза прихода легиона, который гарантирует мир на юге острова. Кроме того, Василий усилил и организовал третью силу – державу Кимвров, наследник которой женился на младшей сестре его супруги. Плюс он выделил Думвонию в независимую державу, так как Ивар слишком поглощен проблемами в старых землях западных саксов. Он разделил их всех, противопоставив друг другу, и выступил как гегемон, по факту властвующий над ними.

– Василий умрет и все это пойдет прахом, – пожав плечами, возразил Игнатий.

– Возможно. Но это совсем не обязательно.

– Не обязательно, но нас с тобой дела в Британии не должны особо волновать.

– Очень зря, друг мой. Очень зря, что ты так думаешь. Британская кампания Василия крайне важна для понимания его мотивов. Да и, кроме всего прочего, она показывает нам, что он растет и учится.

– И что с того? – Повел бровью Игнатий. – Ты для этого меня пригласил?

– Ты не хуже меня понимаешь, что Северная Римская Империя – это фикция, которую сделали, чтобы устранить Василия от борьбы за Константинопольский престол.

– Допустим. Хотя я этого и не говорил.

– Запад в смятении. Он находится в очень непростом положении и жаждет нового Карла Великого, чтобы воссоединиться. И я, пожалуй, знаю, как его могут звать… этого нового Карла…

– Василий привязан к своим славянам, – отмахнулся Игнатий.

– Да Бог с ними, – отмахнулся Папа. – Дело ведь не в них. Дело в возрождении Империи. Настоящем ее возрождении. Ты читал его трактат о «Падении Римской Империи»? В нем он даже вывел год ее краха, хотя мы сами не особенно о том думали и как-то прозевали столь значительные события[43].

– И что ты хочешь от меня?

– Поддержки. Как и от Вардана. Он ведь должен понимать – Василий слишком слабо занят делами в верхнем течении Днепра, чтобы при случае не встрять в дела Константинополя. И, судя по всему, все его враги, способные там его хоть как-то занять, попросту кончились. Он не усидит там в покое. Не тот характер. Год, два, три. Максимум пять. И он полезет на юг – в дела Восточной Римской Империи. Тем более, что у него там имеются мощные союзники и большие финансовые интересы. Кроме того, он ведь не отрекался от престола, являясь природным наследником. А тут, – Николай повел рукой, – забот ему хватит надолго.

– Осталось дело за малым, – ехидно усмехнулся Игнатий, – убедить Василия во все это ввязаться.

– О… учитывая его интересы и амбиции, с этим проблем, я думаю, не будет…