Мы минут пять прожигали друг друга грозными взглядами, пока не стало ясно – ещё секунда, и в комнате что-нибудь вспыхнет.
– Ладно! – ба сдалась первой и, недовольно дернув плечиком, заявила. – У тебя есть месяц на раздумья, а я пока слетаю к твоей ма, проверю, как она там отдыхает. Всё, чао!
Я недоверчиво проследила за тем, как бабуля упорхнула из моего кабинета, искренне не веря в то, что она так просто сдалась. Зная ба, можно ожидать чего угодно, но точно не отступления. Скорее тактического маневра…
Бездна!
Я раздраженно поморщилась, а затем перевела скептичный взгляд на карту. Что ж, у меня месяц, чтобы найти хоть какую-нибудь зацепку самой, иначе через месяц вернется ба и съест мой мозг чайной ложечкой. Она у меня в этом великий специалист.
Остаток дня я посвятила разбору тех бумаг, до которых никак не доходили руки, но не нашла среди них ничего, что бы не относилось к деловой переписке или прочей документации. Что ж, есть ещё местечко…
Я перекусила тем, что мне принесла услужливая Гренни, заодно доложившая, что родня убыла, причем полным составом, порадовалась, что ба сдержала слово, выслушала доклад Гровкина о том, что Джер появился на месте лишь сегодня к обеду, хмыкнула себе под нос (так я и знала!) и отправилась наверх, разбирать то множество бумаг, что хранились в дядюшкиной лаборатории. В них я понимала от силы десятую часть написанного, но как не так давно отметила бабуля – я всегда была везучей.
Может, и правда что откопаю?
Раскопками я занималась трое суток, после чего осознала, что ещё немного и начну понимать, что такое «вступивший в реакцию алифатический альдегид». Бездна! Нельзя быть таким умным! Как потомкам-то разбираться?
Бумаги сортировались на три неравные кучки, заваленные столы и полки в шкафах неспешно освобождались, пространство лаборатории потихоньку начинало походить на комнату, а не на последствия после прошедшего урагана, и я всё чаще задумывалась над тем, чтобы прекратить поиски непонятно чего. Я и сама не понимала, что искала. Зацепку, блокнот, тетрадь, какие-нибудь иные записи, не связанные с опытами, а более похожие на…
На вот это, допустим.
Я удивленно покрутила в руках кипу листов с зарисовками, выполненными цветными карандашами. Это что? Дядя так не рисовал…
Или рисовал?
Я перешла к столу и неторопливо разложила на нем больше двух десятков альбомных листов, постепенно понимая, что где-то это уже видела. Где-то…
Бездна! Точно! Это та, шестая карта! Только карта чего?
Листы были пронумерованы, и я просто разложила их по порядку. Пять рядов по пять листов, всего двадцать пять. Больше всего это было похоже на… Огромную многолучевую звезду с лучами различной длинны. Этакая клякса. И каждый луч был соединен с двумя другими, расположенными напротив, так что в итоге получалась всё-таки звезда.
Ради интереса пересчитала лучи… и когда в груди похолодело, я пересчитала их ещё раз. Ещё и ещё. Сотня!
Сглотнула от дикой догадки, схватила листы, добежала до кабинета, вновь разложила, нажала на стене выступ, который открывал карту Проклятых земель, нашла свою территорию… И облегченно выдохнула. Точка, нарисованная на бумажной карте, совпадала с точкой, где находился изумрудный карьер.
Слава тебе, Тёмный! Это всего лишь сотня тех драгоценных и полудрагоценных камней, которые находятся в недрах наших земель, а не куски метеорита, как я подумала вначале.
Ради интереса переключилась на шестую карту, и тут мне снова стало дурно. Шестая карта как раз показывала… каменную кладку стены и две сотни точек. Их было едва видно и если начинать с другой карты, то даже и не поймешь сразу, подумаешь, множество цветных точек на стене, но если так, одну за другой…