– Еще столько же прибавь, пока мы хотя бы в неподвижные мишени из баллист научимся попадать, – покачал головой попаданец.
– Товьсь… Пли!
Бочка с карикатурной мачтой, скорее призванной сделать мишень более заметной на волнах, чем функциональной, в очередной раз уцелела, хотя смачный «плюх» пришелся совсем рядом. Один из трех, в смысле.
– Я думаю, условный противник очень испугался, – прокомментировала результат стрельб Шелковица.
– В бою это было бы поражение, – своим невыразительным голосом не согласился с женой Талика Сольпуга. – Снаряженный горшок обязательно разбило бы о борт и пламя тут же перекинулось бы на доски. Прошлый канонир вообще обожал стрелять по ходу атакуемого судна, чтобы оно само напарывалось на «подарочки» форштевнем.
– Боюсь, до такой меткости нам далеко, – вздохнул попаданец-многоженец. – Придется бить, если нужно с гарантией остановить судно, почти в упор.
– Два горшка можно сцепить цепью и стрелять парой по такелажу: выстрел путается в снастях, высокая точность не нужна, а паруса выгорают за несколько ударов сердца. Правда, дальность выстрела падает почти вдвое. Идеальный вариант, когда приходится подолгу преследовать цель, так как иначе выпущенный мимо цели обычный выстрел может попасть уже под наш форштевень.
– Ясно, – Талик поморщился и потер лоб. – Ладно. Первой вахте оставить баллисты и спустить шлюпки, собрать тренировочные горшки. Вторая вахта – на их место. Из лучших в конце дня формирую артиллерийские расчеты.
Хризантема подошла к тяжелому метателю и на пробу примерилась к рычагу лебедки – да-да, опять. На «Рыбе» лебедки облегчали все тяжелые работы, и, как начала догадываться Лоля, удовольствие это было не из дешевых. Однако именно баллисту подготовить к выстрелу больше никак и не получилось бы: усилие на сдвоенной тетиве получалось совершенно чудовищным! Зато никакой магии, которую в море разве что хороший маг может потихоньку копить…
– Паруса на шесть часов!
Хриза сначала нашла глазами направление и попыталась что-то разглядеть, и только потом сообразила, что с высоты палубы ничего не увидит. Тут и на мачту влезть – все равно низко будет.
– Эльфийский клиппер, – без колебаний опознал по наброску пират. Помолчал, и все же добавил. – Наши курсы не накладываются, они пройдут мимо, не заметив.
– Курс прежний. Кирби, найди и приведи Павла Георгиевича, – вместо ответа приказала ламия. – А я разбужу Талика.
– Клиппер пограничной стражи, – согласился с оценкой бывшего разбойника рейнджер, мимолетно глянув эскиз.
– То есть, тебя там знают? – переспросил многоженец. – Отлично. Ложимся на встречный курс, принимаю командование. Шона, возьми из моей каюты и подними штандарт Изыскателей и малые флаги Академии Электры и Рейнджеров Запустынья.
Хризантема целых пять секунд пыталась сообразить, почему капитан запросил именно такой набор опознавательных знаков, и только потом до неё все-таки дошло. Малые флаги обозначают представителей на борту. И конкретно от Академии – она. Вот ведь! Но дальше мысль забуксовала: логика вроде требовала одеться «подостойнее» – раз уж она свою Академию будет представлять. Но где в походе взять цивильное? А по меркам опасного плавания она и так более чем достойно экипирована. Бред какой-то…
Меж тем эльфийский корабль все же показался на горизонте: сначала шапка парусов, похожая на далекое грозовое облачко, а потом и обводы корпуса обозначились. И только после этого рейдер увидели и опознали.
– Делают боевой разворот в нашу сторону, – спокойно уведомил Сольпуга. Он еще некоторое время разглядывал стремительно приближающийся сторожевик, пока не смог разобрать искомое. – Флажковой азбукой передают: «лечь в дрейф» и «принять досмотровую команду».
– Поднимите у нас на фоке «обмен», «обмен новостями» и «дружелюбные намерения».
– Я сделала, – Шона самолично подняла сигнальную последовательность. – По-моему, они сбрасывают чехлы со станковых стрелометов.