– Я так не могу! Меня трясёт. Лихорадит! Посмотри на мои руки. Я хочу кого-нибудь убить!

– Тебя всегда трясёт. Это эмоции. Иногда их слишком много, – старик задумчиво пыхнул трубкой, посмотрел на меня, поднимая бровь. Я кивнул из солидарности. Хотя, конечно, так не считал, и прямо бы Карху такого не сказал. Ни про гормоны, ни про эмоции. Хоть запытайте! Очень красивая и отзывчивая черная ведьма. Любящая кровь.

– Надо что-то решать. Жаль, что у него в руках Библия! Вера в нее делает проповедников непобедимыми!

– В точку! Молодец! – поддакнул я из своего угла. – Из-за веры и Библии к священнику не подступиться. Не рекомендую. Без шансов, господа. Поверьте на слово.

– Тогда я тоже непобедим. Моя Библия – бубен.

Карху замерла в торжественной позе, склонила голову.

Старик улыбнулся голыми деснами и взял в руки бубен. Инструмент протяжно завибрировал. Древний шаман прикрылся бубном и медленно начал его опускать, приоткрывая завесу дюйм за дюймом. Лицо лопаря тут же стало превращаться в ужасные маски: морщины заходили волнами, гоняя десятки, сотни чужих кошмарных лиц. Карху закрыла глаза, успокаиваясь. Руки ее расстегнули широкий пояс с многочисленными бляшками и цепочками. Серебряные и железные кольца зазвенели, лаская слух красавицы и… гостей.

Я потянулся к ягоде, но замер с первым отрывистым ударом в бубен.

Так неистово старик еще не играл. Бубен вертелся в узловатых руках. Колотушка прыгала по знакам. Гейду закачалась в трансе. Я, напротив, боялся пошевелиться. Воздух в веже загустел. Тени ожили, приобретая зловещие контуры. Заструились вокруг меня, нагоняя объем и кружа в бешенном хороводе, в неистовой пляске, вылетали в открытый дымоход вежи. Я видел, как каждая тень получала лицо от деда и как чужие руки тянутся ко мне. Трогают. Обдают холодом, целуя и гримасничая в смехе. Стены вежи качались, ходили ходуном, впуская и выпуская из себя все новых рожденных демонов.

Первой в шкуры упала Карху.

Бубен зазвучал глуше, заканчивая игру. Старик закачался, глядя на меня. Глаза его периодически закатывались, и белки демонически посверкивали в темноте. Последняя тень улетела в дымоход. Вежа окаменела.

– Проводник, – сказал старый нойд и улыбнулся мне. – Сильный сайвугадче[22]! Веди меня! Я готов.

Я попытался улыбнуться в ответ, но мимика не слушалась. Старик медленно завалился на бок. Бубен откатился к стене, издавая глухой звук.

Я посмотрел в очаг и пламя съежилось, уменьшаясь в размере.