Лунин окончательно успокоился, увидев, что гостеприимный хозяин раскладывает завтрак на две тарелки.

— Не то слово, — ехидно отозвался Олег Егорович, — в моей работе все, что есть неплохого, так это название должности. Со всем остальным повезло меньше. Если уж называть все своими словами — торговый представитель. Мотаюсь по всей области, смотрю, как наш ассортимент представлен. Суета, да и только.

Он поставил одну тарелку с яичницей на стол, другую, накрыв пластиковой крышкой, убрал в притаившуюся в углу микроволновку.

— Всегда так делаю, — зачем-то объяснил он Лунину, — потом с обедом возиться не надо. Двадцать секунд — и готово, удобная штука.

— Это точно, — кивнул сглотнувший слюну Илья.

— Ох, вы же кофе хотели, — спохватился Смотров, — сейчас сделаю. Вам с сахаром?

— Если можно.

Илья постарался повернуть голову так, чтобы дурманящий аромат яичницы с докторской колбасой не бил прямо в нос. Однако то ли из-за того, что кухня была слишком мала, или же нос Лунина слишком чувствителен, сделать этого никак не удавалось.

— Держите ваш кофе, — Смотров поставил перед Луниным на маленький, едва способный принять одновременно двоих столик кружку с логотипом засольского завода безалкогольных напитков, — про что мы там с вами балакали?

— Так про Маркова, — напомнил Лунин, почти уткнувшись носом в чашку.

— Верно, про Маркова, — с аппетитом задвигал челюстью Олег Егорович. — Коля, он всегда на спорте был, а когда мутные времена начались, то сразу подсуетился, сколотил компашку человек десять, они под себя быстро всех местных торгашей подмяли. Городок-то у нас маленький, подминать не так много кого и было. Так что ему тут все быстро наскучило, начал он планы строить, как в Среднегорск перебраться, хотя там, конечно, своих чемпионов хватало. В общем, колебался он, куда ему, к умным али к красивым. Иришку с собой звал, а она почему-то в область вообще не хотела перебираться. Либо уж в столицу, а если нет, так и нечего дергаться. И вот вроде как убедила она его в Москву ехать, уже вещи собирать стала, как вдруг Колю вяжут.

— Ну это нормально, — пробормотал Лунин, — с его специализацией.

— Это ненормально, — убежденно отозвался Смотров и отодвинул от себя почти под нос Лунину пустую, но все еще ароматную, блестящую от жира тарелку, — не могло такого случиться.

— Так все говорят, — пожал плечами Лунин, — а потом раз, и к нам.

— Вы не понимаете, — покачал головой Олег Егорович, — в городе на Колю заявить никто не мог. По большому счету, ему были все благодарны.

— Это за что же?

— Ну, смотрите, — начал объяснять Смотров, — чужих в город он не пускал, уж не знаю, с кем из области он договаривался, но это факт, никто больше сюда не лез. А раз он был тут один, то ему вполне хватало тех сборов, что он имел. Чрезмерными они, скажу я вам, не были, зато порядок Коля гарантировал, так что он в какой-то мере свои деньги отрабатывал. За те три года, что Коля здесь верховодил, у нас ни одного выстрела не было. Это и в наши дни удивительно, а в те годы вообще за чудо считать можно было. И тут вдруг в город приезжает областная спецгруппа из управления по борьбе с наркотиками. Его тогда вроде только создали.

Смотров с шумом глотнул уже подостывший кофе.

— И что вы думаете, на второй день работы эта группа заявляется в квартиру, где Коля с Иришкой жили, делает обыск и находит в одной из сумок, тех, что собирали к отъезду, увесистый сверток, как потом выяснилось — героин. А Коля с наркотой дел не имел. Никогда. Он, как этот сверток увидел, взбеленился, двоих заезжих просто избил сильно. А третьего, который в него выстрелить успел, так и вовсе с балкона выкинул.

— Насмерть?