— Главный не он, а я! — заявил Палач. — Ты пока меня не знаешь, но…

— Германов, я знаю, что ты дебил. Ты бы мог ведро себе на голову одеть, по рукам-то я всё равно определю, кто ты такой. — Из-за спины Димона вышел улыбающийся Фар. Палачи и Валет дёрнулись было бежать, но восстановили самообладание. Красный палач со злостью сдёрнул с себя колпак, брат, выругавшись, последовал его примеру.

— Не переживай ты так, я по частному вопросу. Я вот за этим. Здорово, придурок! — Ящер кивнул головой в сторону Шута, стоящего чуть поодаль.

— Здорово, спортсмен! — ответил тот. — Ты спину то бережёшь? Хэ, хэ.

— А как же! Кстати, Германов, в этот раз и тебе, и брату я точно башку прострелю, если окажешься бесполезен. Это эти, помнишь, ты мне помогал… — сказал Фар Димону. Тот удивился:

— Угонщики что ли? Теперь точно хана вам, уроды! И смотри, вон этот… — рептилоид хотел показать на Валета Эдбергу младшему, но в тот момент, когда повернул голову, Крэ махнул в разные стороны всеми четырьмя лапами.

Удар большой клешни пришёлся Димону в грудь, сбив его с ног. Виталик успел увернуться и напал, канцероид схватил верхней левой рукой Ящера за горло и нижней несколько раз ударил в живот, пока Фар не сгруппировался и не вырвался. Первые секунды боя закованная в хитиновый панцирь боевая машина в одиночку крушила команду бандитов, усиленную сотрудником ССБ. Когда Димон поднялся, он, как и было задумано, взял Крэ на себя. Огромные кулаки рептилии начали долбить более мягкий нижний отдел панциря, и Крэ немного отступил, дав простор для боя остальным. Валет сначала не вступал в драку, метая заточенные железные карты как сюрикены. Одна вонзилась Димону в спину, чего он даже не заметил, другая оцарапала плечо Виталика, когда тот заметил картёжника и, растолкав нападавших на него обоих Палачей, бросился к нему. Когтистая лапа схватила тонкую руку Валета перед очередным броском, лев нажал на наруч, несильная струя фреона обожгла картёжнику руку, а когда тот закричал от боли, ударом кулаком сверху Виталий разбил ему нос и Валет шлёпнулся на задницу, рассыпав всю свою хитрую колоду. Палачи снова бросились на льва, но оставили за спиной Фара, который одного сшиб подсечкой в скольжении, а другого в этот момент схватил рукой за ногу. Германов старший по инерции свалился на асфальт и еле успел закрыться от удара. Один из чёрных стальных топориков, которыми успел вооружиться Ящер, расцарапал красному палачу лоб и предплечье. Занеся руку для второго удара, Фар увидел перед собой мерзкую ухмыляющуюся рожу Солянина. В следующую секунду рука и шея капитана были в кольце рук запрыгнувшего ему за спину Шута, и кольцо быстро сжималось, будто стальное. Зная мастерство неуравновешенного убийцы, Арафаилов успел запаниковать, прежде чем руки разжались. Это Эдберг схватил Шута за шиворот, и, оторвав от Фара, бросил спиной о землю. Но тот как мяч отпрыгнул от асфальта и снова вскочил на ноги. Ящер взял его на себя. Шут был силён на контратаках и на короткой дистанции, поэтому офицер больше отступал, заманивая короткими выпадами топориками. Резко отскочив в сторону, Фар сделал так, что между ним и Шутом оказались сцепившиеся Крэ и Димон. Последний успел изучить слабости ракообразного и держался почти вплотную, не давая размахнуться клешнёй. Могучие кулаки снизу молотили переднюю часть панциря, Крэ мог контратаковать лишь более короткими и слабыми нижними руками. Манёвр Фара позволил Виталику разобраться с Палачами. Встав между ними и растопырив лапы, лев обжёг каждого фреоновой струёй из наручей. Руки, которыми они инстинктивно прикрыли лица, покрылись инеем. Высокий удар ногой в висок отправил жёлтого палача в нокаут, будто мешок с картошкой, он грохнулся на асфальт. Красный после серии ударов кулаками отлетел к стене. Валет еле смог прийти в себя, зажимая рукой окровавленный нос, он что-то искал в куче рассыпавшихся карт. Чаша весов победы в битве между старой и новой властью всё больше склонялась на сторону последователей Министра, но тут его сын сделал ошибку. Увеличив мощность замораживающего оружия, и решив помочь товарищу, Виталик выстрелил в бок канцероида. От паров холода Димон невольно отпрянул, позволив Крэ увеличить дистанцию. Фар успел заметить, как рак выставил перед собой клешню, отведя подвижную часть вверх. Когда она резко опустилась, утренний двор под безоблачным голубым небом сотряс грохот грома.

В воде звуковой удар Крэ мог убить существо раза в два больше его самого. На поверхности направленный взрыв сжатого воздуха, выходящего под давлением из внутренних каналов клешни, был слабее. Но и его хватило, что бы отбросить здоровенную тушу Димона на десяток метров назад. Он лежал на детской площадке, держась обеими руками за грудную клетку. Виталик упал рядом с лежащим без сознания Германовым младшим и, упёршись лапами в асфальт, медленно поднимался, глядя на Димона. Абдельджаффара оглушило. Зажав руками ушные отверстия, он отполз к мотоциклу, ища взглядом Шута. Инстинкт не подвёл его — Солянин среагировал раньше остальных. Вылетев из-за панцирной спины ракообразного, Шут подбежал к стонущему Димону. Пока к поверженному гиганту медленно подходил Крэ, маленький оборванец обхватил шею рептилоида ногами. Тот пытался схватить Шута руками, но из-за повреждённой грудной клетки не мог. Димон издал подобие булькающего визга, когда Шут, изогнувшись всем телом, вырвал один из его рогов вместе с болтами и куском черепа. Перевернув рог, он вогнал его остриём в череп, забив кулаком. Димон затих и задёргал ногами. Ящер не услышал ни Димона, ни рёв Эдберга младшего, когда он переключил мощность фреоновых пушек на максимум и выстрелил из одной по Шуту. Широкая белая ледяная полоса покрыла песок площадки и часть трупа Димона. Солянина спас Крэ, отбросив в сторону, когда сам отпрыгивал в другую. Слух Фара потихоньку восстанавливался, когда Виталий выкрикнул в микромобильник команду. С крыши дома, свистя магнитными двигателями, взлетела блестящая коричневая элашка, последнее приобретение покойного Константина Эдберга. Зависнув над головой его сына, аппарат нацелился на бригаду Германова медленно раскручивающимся барабаном авиационного пулемёта.

В львиных глазах Виталия горел огонь. Он поднял с земли приходящего в себя Германова младшего, вцепившись когтями в ворот его жилетки. Убедившись, что его брат их видит, лев медленно поднёс сжатую в кулак руку к лицу жёлтого палача. Последнего обволок белый пар. Мощная замораживающая струя превратила голову в бело-серый кусок льда, проморозив плоть до черепа. Когда заряд иссяк, Эдберг ударом кулака разбил её напополам, из большой трещины на лбу начала медленно вытекать красная жижа. Германов старший закричал и дёрнулся вперед, но Крэ остановил его и откинул себе за спину. Растопырив все четыре верхних конечности, он прикрывал собой Шута и Валета, медленно отступающих к торцу дома. Лев бросил себе под ноги покрытый белым инеем труп младшего Палача и гордо поднял голову. Из-за пышной красно-коричневой гривы он казался выше своего роста.

— Вот и конец им дружище, — сказал он, обращаясь не то к Фару, не то к погибшему Димону. — Теперь они нам за всё ответят. А тебя, дурмашина, — кивнул он в строну канцероида, — я по сочленениям разберу!

Однако выстрел раздался с другой стороны — с одного из балконов за спинами Крэ и товарищей. Первая очередь крупнокалиберных пуль прорезала один из боковых двигателей элашки, аппарат закружился, потеряв управление. Эдберг и Арафаилов кинулись в разные стороны, когда вторая очередь превратила место, где стоял Виталий в фонтан асфальтовой крошки. Выпрыгнув с балкона, робот с лязгом металла приземлился в центре парковки. Широко расставив ноги, декорированные под лапы бегемота, Амат присел, взяв на прицел обе группы мутантов. Железная крокодилья голова с блестящей львиной гривой вертелась из стороны в сторону, выбирая, по кому открыть огонь. Элашка перевернулась в воздухе и грохнулась на землю, разбросав осколки стекла. Ящер еле успел отползти, но теперь покорёженный коричневый корпус закрывал его от робота. Виталик бросился к джипу, но короткая очередь сбила его с ног. Крича от боли, он полз к спасительной двери, волоча за собой почти отстреленную ногу. Она держалась лишь на тонких нитях сухожилий коленного сустава, из которого брызгала тёмная кровь. Германов за спиной у Крэ судорожно тыкал кнопки небольшого пульта. Потом бросил его и в отчаянии крикнул:

— Валить надо! Валить надо прямо сейчас!

— Ты ж, мудак, говорил, что им управляешь, а? — прошипел Валет.

— Крэ, уходим, Крэ! — не слыша его, вопил Палач. — Брата только, брата моего забери!

Валет бросил одну из своих карт, которая вонзилась в головной отдел Амат. Крэ кинулся на робота, закрыв голову клешнёй и остальными тремя руками, робот успел выпустить очередь и отпрыгнул, пули попала в одну из рук, на асфальт шлепнулась оранжевая с зелёным кровь канцероида. Но мутанта это не остановило. Прежде чем боевая машина прицелилась снова, он успел схватить труп Германова младшего и закинуть на плечо, как тряпичную куклу. Выстрелить робот не смог — замаскированная под карту зажигательная граната загорелась белым слепящим пламенем. Фар не видел, что происходит в облаке света за его укрытием, лишь услышал очередь и вскрик. Мысли пришли в порядок, он начал срочно вызывать подкрепление, выкрикивая номер дела Эдберга и Себека. Камолин должен был его услышать. Вся надежда была сейчас на него. Ящер заглянул в перевёрнутую кабину элашки. Мутанта-ворону, телохранителя матери Виталия, зажало между сиденьем и панелью приборов. Фар сквозь чёрное оперение попытался прощупать пульс, но знания анатомии орнитоидов были слишком слабыми. Граната догорела, капитан выхватил из кобуры на бедре свой пистолет-пулемёт и выглянул из-за турбины. Робот подходил к переставшему двигаться Эдбергу младшему. Фар открыл огонь по пневмотрубкам, стараясь сделать так, чтобы Амат развернулся. Огневой мощи пистолета должно хватить, что бы пробить броню грудного отдела, но не под таким углом. Робот присел, и, развернув корпус, выстрелил в ответ. Фар успел отскочить к другой турбине и снова выстрелил. Амат медленно подходил к элашке. Пулемёты в металлических львиных лапах выплёвывали короткие языки пламени в сторону то одного, то другого укрытия переползавшего за аппаратом Фара. Крокодилья голова быстро поворачивалась то вправо, то влево. Карта прожгла в ней небольшую дырку, капли расплавленного металла застыли у одного из зрительных сенсоров наподобие слёз. У машины заканчивались патроны, но Фар не был уверен, что они иссякнут до того, как робот его прибьёт. Амат вспрыгнул на днище элашки, Ящер юркнул в развороченную кабину и замер рядом с зажатым орнитоидом. Тот был без сознания, но жив — в тишине Абдельджаффар услышал его тяжёлое дыхание. До момента, когда робот найдёт их и пристрелит, оставались несколько секунд.

Капитан Арафаилов не увидел, как во двор въехали несколько мотоциклов и чёрная бронемашина ССБ. Как Лизесс, пригнувшись в броневике, передавала информацию в штаб, пока одна из сестёр колли отрыла по роботу огонь, а Камолин прицеливался из небольшого гранатомёта, положив его на плечо. Пока на броневике разворачивалось длинное дуло пулемета, Амат начал стрелять в ответ. Камолин выронил гранатомёт и спрятался за мотоцикл Фара. Чёрный корпус тут же разворотила очередь. Но не растерялась собака. Рыже-белой молнией метнувшись к гранатомёту, она прицелилась и выстрелила. Взрыв разорвал грудной отдел робота, бесформенной кучей железа и пневмотрубок он отлетел на асфальт.

Всё это рассказали Ящеру уже после того, как подоспевшие медики вытащили из-под элашки его и ворона. Камолин долго благодарил, уговаривал ехать в больницу, но это не понадобилось. Фар удивился своей везучести — за исключением гематом от драки и пары растяжений, на капитане не было ни царапины. Бригада Палача скрылась в подвале дома, откуда по какому-то узкому проходу сбежала в подземные коммуникации. Возле двери подвала на торце дома нашли остатки крови ракообразного и пятно человеческой на стене. Пуля Амат, посланная вдогонку, в кого-то всё-таки попала. Бандиты провалились, как будто сквозь землю. Плюс к этому, управляющий блок робота был полностью уничтожен, так что расследование продолжать стало невозможно. Орнитоид, предусмотрительно посаженый за руль элашки Виталиком, выжил. Он отделался долгим восстановлением после травмы таза. Сам молодой лев скончался в бронемашине медслужбы от большой потери крови.