Всё сложнее, чем кажется

Посмотрите же вокруг! Не прошло и века, как они заполонили собой весь мир! В каждом селении, во всех странах по улицам бродят толпы этих чудовищных прямоходящих животных! Их называют мутантами, придумали каждой из этих тварей научные названия, но, ни одно не отражает их суть. А я говорю вам: нет, никакие они не новые виды разумных существ, не продукты так называемой «естественной ускоренной эволюции»! Они мерзкие демоны, сотворённые уродливой рукой Сатаны! И Великую Эпидемию, уничтожившую миллиарды наших братьев и сестёр можно объяснять как угодно, и естественным процессом избавления от перенаселённости планеты, и результатом пагубного воздействия человечества на окружающую среду. Можно всё обезличить, затереть сложными терминами и понятиями, убедить в том, что мы сами виноваты в постигших нас бедах! Но за всеми этими туманными уловками не скроешь света истины! А она такова, что все события новейшей истории не что иное, как новый этап борьбы человечества, верного Божьим заветам, несущим пламя любви к Всевышнему, с наступающими силами зла, вырвавшимися из глубины Преисподней!

Но не к страху я вас призываю, а к борьбе, не к отчаянию, а к силе! Они должны быть уничтожены все до одного и пусть умолкнут жалостливые, ведь это Сатана искушает их в слабости их сердец! Да, эти твари более не дикие и не пожирают людей, но они вытесняют нас из нами же построенных жилищ, занимают наше место в социальных системах, которые мы же и создали! Они теперь разумны, но каковы их помыслы? Это хищные устремления животных, не думающих ни о чем, кроме собственного благополучия и выживания своего отвратительного потомства. Они переняли нашу культуру, одеваются в наши одежды и даже самые ничтожные из них овладели речью, но чем они пользуются из всех сокровищ человеческой цивилизации? А я скажу вам: коварство они изучили быстрее совести, подлость дается им легче стыда, а первое что научились источать их зубастые пасти, была ложь! Не имея души, они не ведают страха перед Всемогущим, потому и любой человеческий закон для них лишь досадное неудобство, через которое можно перешагнуть, как через грязь!

Как Сатана лишь обезьяна Господа, так и они, его дети, лишь уродливая пародия на нас, наше отражение в кривых зеркалах! Они урок, ниспосланный нам свыше. Потому все эти твари должны быть истреблены, а обновлённое человечество должно двигаться дальше! Очистив от них мир, мы очистим себя, ибо они животное воплощение всего низменного, что есть в нас самих!

Глава 1

Пыльная работа

Солнечным летним утром специальный офицер Союзной Службы Безопасности капитан Абдельджаффар Арафаилов стоял перед старым прямоугольным зеркалом в своей прихожей и поправлял форму. За несколько месяцев с момента назначения он уже привык к убогости обстановки выданной любимым государством служебной квартиры. Давно надо было купить хотя бы рулон зеркального полимера, который можно было бы повесить куда угодно, как угодно растягивать и скручивать, просто дернув за низ. Удобно и место экономится. Однако в зеркале были свои плюсы. Оно позволяло видеть себя практически в полный рост, а висело оно в прихожей, на самом посещаемом месте между комнатой, кухней и санузлом. Это заставляло невольно заглядывать в него при каждом проходе мимо, постоянно уделять внимание деталям своего внешнего вида, что было одним из немногих проявлений маниакального перфекционизма офицера. Вот и сейчас Фар, как звали его знакомые, прищурив желтые глаза с вертикальным зрачком, рассматривал свою изумрудную чешую на обнаженной пока верхней части тела. Оторвав несколько серых пленок с линяющих чешуек, он еще раз поблагодарил судьбу за то, что гены человека в нем все-таки преобладают, и линька происходит постепенно и не очень заметно. Походы в спортзал давали о себе знать, фигура становилась более спортивной. Совершенный мутант должен стремиться к совершенству во всем. Сегодня должен был быть жаркий день, поэтому Фар не стал усердствовать с официальностью и надел привычную черную форменную безрукавку, проверив все застежки на множестве карманов. Затем он подогнал под свое удлиненное лицо ящерицы новую защитную маску из чёрного бронеполимера, пристегнул её к левому бедру, потом аккуратно заправил в карман наверху спины гермокапюшон. Оставалось вложить в кобуру на правом бедре пистолет и закрепить по бокам два боевых топорика в широких петлях на поясе. На этом ритуал одевания был закончен и Фар вышел на улицу.

Идя к своему блестящему черному мотоциклу, он посмотрел на местных мутантов алкашей, видимо с ночи допивающих какую-то салатовую бардамыгу на лавочке. Те презрительно отвернулись от представителя власти, сделав вид, что увлечены разговором. Недавно один из этих идиотов попытался сунуться в мотоцикл офицера, за что получил хороший удар током от защитной системы и хороший удар в звериную морду от выбежавшего на звук сигнализации Фара. В целом двор был уютный и удобный: две пятиэтажки напротив друг друга, между ними аккуратно посаженные березы, рядом дорога к Управлению. Путь занимал менее пяти минут, так что Фар поздно выходил из дома и прибывал на работу как раз к построению, когда все уже стояли в актовом зале, и трепались о бабах, машинах и ремонте, ожидая начальство. Зато на улице, перед фасадом похожего на серую коробку трехэтажного здания ССБ, не было никого, кроме ждущих смены часовых, сонно разгуливающих мимо черного спецтранспорта, да и в коридорах не было привычной толкотни.

Сам же актовый зал контрастировал с внешним видом здания своей роскошью. Высотой во все три этажа, с отделкой серым мрамором, с прямоугольными окнами почти от пола до потолка с восточной стороны и огромным багровым, с золотым двуглавым орлом, знаменем Евразийского союза во всю стену за трибуной, он являл собой воплощение нецелевого расходования средств. И это при ржавеющих бронемашинах и негласном распоряжении пользоваться преимущественно холодным оружием для экономии боеприпасов. А все для того, что бы сотрудник ощущал какая он ничтожная, но все-таки часть такой могучей системы. Разумной жизни на Земле поубавились на треть, человечества, как вида практически не существует, а методы управления остались прежними.

Все Управление уже стояло на своих местах, расположившись прямоугольниками по отделам и службам, когда капитан занял свое место в предпоследней шеренге, рядом с напарником Шагдаром. Для того сегодняшнее построение было особенно торжественным. С почетом провожали на пенсию его отца, одного из старейших сотрудников, начальника Отдела Координации Действий, Артёма Марковича Эреба. Такую грозную фамилию, в честь древнегреческого божества мрака, он взял в молодости, после участия в кровопролитном конфликте под Гонконгом. Впредь она должна была устрашать его недругов. В нем вообще было много античного, за глаза его называли Римлянином. В его кабинете вместо грамот и наград стоял шлем древнеримского центуриона, он увлекался древней историей. Но самой его главной чертой был поистине древнеримский кодекс чести, выработанный за годы участия в войнах и работы на улицах. Четкое деление на своих и чужих, надменность, нетерпение к ошибкам и невнимательности, требовательность к дисциплине делали его человеком тяжелым и порой неприятным. Даже сейчас, когда почетный ветеран стоял рядом с трибуной начальства, он был похож на статую завоевателя: гордо расправленные плечи, высоко поднятый подбородок с идеальной седой эспаньолкой, аккуратная короткая стрижка с залысиной, сияющий золотом парадный полумундир.

Сын был совсем на него не похож. Восточное лицо с тонкими монгольскими усами, убранные в хвост на затылке густые черные волосы. Лейтенант Шагдар Эреб был весь в покойную мать, которая родилась на просторах Азии. Да и характер у него был отнюдь не отцовский. Напарник Абдельджаффара был жизнерадостным и довольно хитрым молодым человеком, далеким от моралей и принципов. Он любил хорошо погулять и не любил много работать, поэтому, несмотря на связи отца, карьера не двигалась с места. Когда Фар начал вести первое дело, Шагдар сам напросился к нему в напарники и его с радостью отправили в подчинение никому не нужному столичному гостю. Хотя Фар подозревал, что истинная причина не в этом. По управлению ходили слухи, что капитана сюда прислали для борьбы с коррупцией внутри службы. Так что Шагдар, вероятно, был шпионом, который докладывал отцу и остальной верхушке Управления о том, под кого копает Фар. Работе Фара это не мешало, так как он ни под кого копать он намерен не был. После того, как напарник в этом убедился, они с Шагдаром неплохо сработались.

Между тем у трибуны появилось начальство, ряды сотрудников, одетых преимущественно как Фар, притихли и выровнялись, началась официальная часть. После доклада о происшествиях за прошедшие сутки, поощрений и порицаний, объявления задач отделам, началось торжественное прощание с ветераном, осыпание его хвалебными речами и вручение медалей. Абдельджаффар уже не слушал, оглядывая строй коллег, среди которых лучилось счастьем лицо напарника, он размышлял о положении дел в расследовании. В принципе то, что он вообще занялся этим делом, было стечением обстоятельств.

В один из первых дней, когда Фар еще не взял себе расследование, его попросили подменить сотрудника, занимающегося регистрацией заявлений. Один из посетителей, низкорослый мутант бульдог Габур, одетый в синий комбинезон и дурацкую островерхую шапочку, спросил, не нашлась ли случайно его элашка. ССБ, конечно же, не занималась поиском личных летательных аппаратов, так как подобные проблемы, так же как ограбления, изнасилования и убийства, не считались преступлениями, угрожающими безопасности государства и граждане имели право защищать себя сами. Но иногда подобные мелочи раскрывались в процессе работы над другими делами и некоторые всё же упрямо обращались в службу. Для Габура его механизм с полукруглой трехместной кабиной и двумя турбинными двигателями по бокам был средством заработка на жизнь, а существом таксист был не очень сильным и видимо без особых связей, поэтому с надеждой оббивал пороги кабинетов ССБ. По-хорошему, надо было просто его вежливо послать и не тратить время, но Фар не поленился проверить его заявление и вот тут-то натолкнулся на интересную вещь: в базе данных его не было. Первым делом он связался с подменяемым офицером. Выяснилось, что тот заявление регистрировал, а значит, его кто-то удалил. Вторичная база данных была сугубо региональной, но степень защиты имела немногим меньшую, чем основная база данных всей страны. Это придавало делу совсем другой оборот.

Сначала Фар не хотел раздувать из мухи слона. Могла быть обычная техническая ошибка, но принципиальный капитан не стал останавливаться на самоуспокоении. Как последователь философии Ницше, он считал сомнения чем-то постыдным, плюс ко всему, привык доверять собственной логике. Если это не неполадка, если кто-то несанкционированно вошел в базу данных, он сможет войти туда еще раз с любыми целями. Даже эту угнанную элашку могли, например, использовать для теракта. Вот бы обрадовался Габур, если бы знал, что его делу присвоили статус государственной важности и дали ход экстренному расследованию. В первую очередь Фар обратился к айтишникам. Те, после получения нагояя от начальства, клялись и божились, что предотвращают тысячи взломов в сутки и в доказательство дали распечатку работы системы, в которой сломал бы ногу и сам чёрт. Здесь ниточка была оборвана, и капитан решил зайти с другого конца старым проверенным способом — искать на улице.

После построения Абдельджаффар поспешил в их с Шагдаром рабочий кабинет, завалился в кресло и стал обдумывать планы на сегодня. Чуть позже, вдоволь натрещавшись в коридоре, пришел Эреб-младший и сел за свой овальный рабочий стол напротив Фара.

— Ну что будем делать? А, Ящер? — спросил напарник. Мутантов рептилий в управлении было мало: Фар, пара бойцов в опергруппах да сотрудница финчасти, по иронии судьбы являющаяся змеёй, так что к Фару быстро прилипло это прозвище.