— Ещё хуже.

— Ты ревнуешь? — полюбопытствовала я.

— Я? Ревную? К этому? — натянуто рассмеявшись, Дарий, удерживая одной рукой руль, притянул меня к себе. Я сладко зажмурилась, положив голову ему на плечо и вдыхая успевший стать таким знакомым и родным запах его кожи и волос. — Надеюсь, ему кто-нибудь посоветует заглянуть в парикмахерскую.

Я нахмурилась, но затем, не выдержав, улыбнулась. Приятно было сознавать, что этот человек, обычно такой сдержанный, всё же способен испытывать ревность. Как и другие сильные эмоции. Впрочем, мне всё ещё казалось непривычным то, что именно я их вызвала, как будто брошенный в море камушек вдруг поднял высокую волну. Удивительно, волнующе и так страшно при мысли о том, что когда-нибудь это может закончиться…

Добравшись домой, Княжевич первым делом пошёл на кухню кормить кота, а я направилась в ванную, намереваясь принять душ и поскорее смыть с себя неприятные ощущения после встречи с Мартином. Для того, чтобы всё обдумать и освежить в памяти учебные материалы о создании магических предметов, требовались сосредоточенность, покой и трезвая голова. Я успела почти полностью раздеться, когда лежащий в кармане джинсов телефон издал громкий писк, оповещая о пришедшем сообщении.

Сообщение оказалось от Тео. Он писал, что привёз мне подарок от Шейлы, и предлагал увидеться. Наедине.

Покосившись на закрытую дверь ванной, я набрала ответное сообщение, в котором сообщала, что могу встретиться с ним завтра. У меня как раз был выходной день, а у Дария возникли какие-то дела, которые он никак не мог отложить. Я всё равно собиралась заехать в свою квартиру и навести там порядок, так что где-нибудь по дороге вполне могла выкроить время для встречи с Тео.

Как и раньше, при мысли о нём я почувствовала странную неловкость, продиктованную тем фактом, что я не только не смогла ответить ему взаимностью, но и практически расторгла нашу помолвку в одностороннем порядке, перестав надевать кольцо. А что, если это как-то повредило его здоровью? Об этом я Княжевичу не рассказывала, но сама ни на минуту не забывала о том, что когда-то именно моя встреча с Тео в детстве помогла ему справиться с непонятным заболеванием, одолеть которое не сумели ни врачи, ни маги-целители.

Я вернула телефон обратно в карман, надеясь не забыть вытащить его перед стиркой, а через несколько секунд в ванную комнату заглянул Дарий. Судя по тому, что кошачьих криков из квартиры больше не доносилось, Абрикос был сыт и доволен. Чего не скажешь о его хозяине.

— Всё в порядке? — спросили мы одновременно.

Я улыбнулась и провела рукой по его лбу, стирая залёгшую на нём хмурую складку. Скользнула кончиками пальцев ниже, обводя контур губ. Княжевич перехватил мою руку, привлёк меня к себе очень близко и наклонился к губам. На этот раз я не стала закрывать глаза в предвкушении поцелуя. Мне хотелось видеть, как меняется выражение его лица, как он становится сосредоточенным только на мне, на том, что я рядом.

Поначалу Дарий целовал меня осторожно и легко, едва касаясь, поддразнивая, распаляя, но прикосновения его губ и языка становились всё настойчивее, заставляя отвечать на них. Не прерывая поцелуя, он приподнял меня, крепче прижимая к себе. Я обвила руками его шею, а ногами обхватила за талию.

— На тебе слишком много одежды, — выдохнула я в перерыве между поцелуями.

— Зато на тебе в самый раз, — отозвался он. Прикусив мою нижнюю губу, погладил спину, остановившись на кружеве нижнего белья чуть ниже поясницы. — Ну, почти.

Чувствуя, что больше не в силах сопротивляться охватившему нас нетерпению, я потянула за ткань его строгой официально-рабочей рубашки и припала губами к шее. Дарий посадил меня на край ванны и, наклонившись, снял с меня последнюю деталь гардероба, поочерёдно коснувшись губами коленей, после чего принялся торопливо стягивать с себя мешающую одежду. Глядя снизу вверх, я наблюдала за ним, всё сильнее желая поскорее снова к нему прикоснуться. Казалось, в мире сейчас не было ничего важнее, чем ощутить на губах горько-сладкий вкус его поцелуев, прижаться к нему всем телом, раствориться в его тепле и силе. Я знала, что спустя некоторое время мне неизбежно предстоит вернуться к завтрашней встрече с Тео, подготовке к созданию магического предмета и прочим насущным и немаловажным вопросам, но в эти мгновения я позволила всем этим мыслям и делам отойти в сторону.

Раздевшись, Княжевич перекинул ноги через бортик ванны и сел на него лицом ко мне. Ещё через несколько секунд я оказалась у него на коленях, обнимая его ногами, руками, всем телом, зарываясь пальцами в густые тёмные волосы. Казалось, быть ещё ближе невозможно.

Я закрыла глаза, желая как можно более остро, упоительно и долго прочувствовать эти моменты полного единения с человеком, к которому я стремилась всем своим существом даже тогда, когда сама ещё этого не осознавала. Ощущать под ладонями горячую кожу и твёрдые мышцы под ней, а на лице, шее, плечах и груди жадные поцелуи, отвечать на каждое прикосновение его пальцев, двигаясь с ним в едином ритме. Вскрикнув, я сильно изогнулась назад, и Дарий, притянув меня обратно к себе, припал к моим губам таким долгим и крепким поцелуем, что закружилась голова, а перед глазами за сомкнутыми веками затанцевали искорки, такие же яркие и горячие, что разгорались в моём теле под его ласками.

И в этом тоже была своего рода магия. Как и в том, как он обнимал меня, когда мы вдвоём оказались под струями тёплой воды, а затем заворачивались в полотенца и, внезапно сильно проголодавшись, торопились на кухню, оставляя на полу мокрые следы босых ног. Как и в тёплой летней ночи, мягким пологом накрывающей город, когда мы вышли на балкон, и кот рыжим клубком крутился у наших ног.

Позже, засыпая рядом с Княжевичем на его круглой кровати, я вспомнила о том, что так и не рассказала ему о том, что собираюсь увидеться с Тео. Мне не хотелось, чтобы у меня появлялись от него секреты, но было уже поздно будить его, чтобы сообщить об этом. Когда я придвинулась к нему чуть ближе, Дарий пошевелился, не просыпаясь, обнял меня, и я пообещала себе, что завтра непременно всё ему расскажу.