Вскоре мы добрались до дома. Я выхожу, медленно поднимаю Аврору из спящего состояния и несу ее в дом. Хелиа остается снаружи, достает сигарету и смотрит, как я ухожу.

Я киваю ему, и он кивает в ответ сквозь дым. Его ярко-зеленые глаза на долю секунды встречаются с моими, и я вспоминаю мальчика, который подходил ко мне.

Мы оба искали помощи друг у друга, и спустя годы мы по-прежнему делаем друг для друга все возможное. Превращая невозможное в возможное.

Закрыв дверь, я тихо поднимаюсь по лестнице, проходя мимо слегка приоткрытой двери в левой части коридора. Я останавливаюсь и заглядываю внутрь. Венеция спит на кровати. Я киваю сам себе, затем иду в конец коридора к нашей комнате и медленно кладу Аврору на матрас.

Откинув одеяло, я заправляю ее под него, а затем накрываю покрывалом. Я быстро принимаю душ, затем ложусь под одеяло рядом с Авророй, обхватываю ее за талию и притягиваю к себе.

Ее брови нахмурились, и она попыталась оттолкнуть мою руку, чтобы отодвинуться. Я отпускаю ее, не зная, что ей сейчас нужно. Она хмурится еще сильнее, а ее ногти впиваются в мои руки. Я отодвигаюсь, но она начинает хныкать, ее болезненные крики становятся все более частыми.

Тогда я начинаю волноваться.

— Аврора.

Ничего.

— Аврора, — говорю я громче, тряся ее.

— Аврора!

Ее глаза широко распахиваются, и она смотрит на меня, судорожно оглядывая всю комнату.

Когда она видит, что я сижу, ее нижняя губа дрожит, а потом она обхватывает меня за плечи и обнимает, ее рыдания наполняют темную ночь. Я сам обнимаю ее, и знаю, что буду просить у нее прощения каждый день до конца наших дней.

Во время брака, в самом начале, я говорил ей вещи, которые, как я знаю, причиняли ей боль, но она оставалась верна себе. Ни разу она не позволила слезам упасть из ее глаз. Она хранила обиду в своем сердце, боясь преследователя, который преследует ее уже более трех лет.

Я не знал.

Боже, я не знал.

И теперь, когда я знаю, я понимаю, что не могу изменить прошлое, но будущее в моих руках.

Конечно, я могу управлять им.

— Ремо, останься, пожалуйста, — всхлипывает она в моих объятиях, и сердце болезненно сжимается в груди.

— Шшш, я здесь, — шепчу я, не зная, что именно ей нужно.