Пендергаста, похоже, это вовсе не забавляло.
— Послушайте, если возможно, окажите мне услугу, — смутный, уклончивый взгляд агента встретил эту просьбу, и Д’Агоста поспешил изложить суть дела. — Не успел я вернуться из медового месяца, как Синглтон сбросил на меня дело об убийстве. Вчера вечером было найдено тело лаборанта из отдела остеологии с пробитой головой. Труп спрятали в отдаленном выставочном зале. Похоже на ограбление, переросшее в убийство. У вас отличный нюх на подобные вещи, и я подумал, что могу поделиться с вами некоторыми деталями и получить вашу...
В ходе этой тирады Пендергаст становился все более и более беспокойным. Теперь он смотрел на д’Агосту с таким выражением лица, что это невольно заставило лейтенанта прервать свою речь.
— Извините меня, мой дорогой Винсент, но я боюсь, что в настоящий момент у меня нет ни времени, ни интереса обсуждать с вами это дело. Хорошего дня.
И с коротким кивком он развернулся на каблуках и быстро направился в сторону выхода из музея.
10
В глубине величественного создания немецкого Ренессанса, в Дакоте, в конце череды взаимосвязанных и очень дорогих частных апартаментов, за скользящей перегородкой из дерева и рисовой бумаги, лежал anuchi-roji — внутренний садик японской чайной. Между карликовыми вечнозелеными деревьями извивалась тропа из плоского камня. Воздух был наполнен ароматом эвкалипта и звучанием песен невидимых птиц. Неподалеку находилась сама чайная — небольшая и безукоризненная, едва заметная в сумерках раннего вечера.
Это чудо — уединенный сад в изысканной миниатюре, расположенный в каменной громаде огромного жилого комплекса на Манхэттене, был создан агентом Пендергастом, как место для медитации и очищения души. Сейчас он сидел на скамье из дерева кейяки рядом с каменной дорожкой, откуда открывался вид на крошечный прудик с золотой рыбкой. Агент оставался неподвижным, глядя в темноту воды, где оранжево-белая рыбка двигалась среди теней в своем беспорядочном ритме.
Обычно это место приносило ему успокоение, отвлекало от мирских забот или, по крайней мере, давало временное забвение. Однако сегодня он не мог найти покой.
В кармане его пиджака завибрировал мобильный телефон, на который могло звонить менее полудюжины человек. Он взглянул на дисплей и увидел, что номер звонившего не определен.
— Да?
— Агент Пендергаст, — прозвучал сухо голос безымянного оперативника ЦРУ, с которым он встречался в тире два дня назад. Во время предыдущих встреч в голосе этого человека звучала некоторая усмешка, которая, словно бы, помогала ему избавиться от обычной дневной рутины. Сегодня эта усмешка отсутствовала.
— Да? — повторил Пендергаст.
— Я звоню, потому что знаю, что вы предпочитаете узнавать плохие новости раньше, а не позже.
Пендергаст заметно крепче сжал телефон.
— Продолжайте.
— Плохая новость заключается в том, что у меня
— Ясно.
— Я задействовал довольно серьезные активы, потратил немало денег и обратился за помощью как здесь, так и за границей. Нескольким агентам под прикрытием пришлось рисковать быть разоблаченными, выясняя, не скрывают ли члены иностранных правительств информацию об операции «Лесной Пожар». Но я пришел к вам с пустыми руками. Я не нашел никаких следов того, что Альбан когда-либо появлялся в Бразилии или где бы то ни было еще за границей. Нет никаких данных о его въезде в США — я использовал систему распознавания лиц на таможне и в службе внутренней безопасностей, и все безуспешно. У нас не нашлось никаких зацепок ни на местном, ни на федеральном уровне, которые могли бы вам хоть как-то помочь.
Пендергаст слушал, не перебивая.