— Убери ногу–то! — проворчал Терехин. — И давай поговорим нормально, а то и правда всё раздавишь.
Люси послушалась его и ногу убрала. Поднявшись, Терехин принялся отряхиваться — как никак, пол в коридоре был довольно пыльным. Где же Катерина? Если бы она была дома, посторонние бы внутрь не проникли…
Не спрашивая разрешения, Люси вошла в коридор и прикрыла за собой обе двери. Она была в джинсовой мини–юбке и белой рубашечке, сквозь которую было видно бюстгальтер. Такая же красивая, как и раньше: большие синие глаза, чуть вздёрнутый носик, пухлые чувственные губки, длинные светлые волосы. Самая красивая девушка больницы… Даже сейчас Терехин помнил всё о ней: объём груди, талии, рост, глубину влагалища и ануса (именно ему доверили измерительные приборы в сценке «Урок геометрии». Ох, и трудно же ему пришлось, но ничего, справился).
— Вернись в реальность, Толстяк! — Люси ткнула его в живот кулаком. — Мамочка пришла по делу.
— Что… что тебе от меня нужно? Почему вы не оставите меня в покое?
— Да ладно ты! — девушка игриво ущипнула его за бедро. — Короче, Толстяк, у Русика, по–моему, проблемы. Его нет на работе. Я знаю, что он вчера связывался с тобой — хотел, чтобы ты сходил домой к Фантазёру. Так что ты не сможешь от меня отмазаться, сказав, что уже две недели его не видел и не слышал. Где сейчас Русик? Слышишь, где он? Я вижу, ты знаешь!
— Ничего я не знаю!
— Послушай, Толстенький, я с работы специально отпросилась, чтобы со всем разобраться! — Люси прижалась к нему и обвила руками за шею. — Понимаешь, его жена сказала, что его якобы арестовали.
— Что? — Терехин весь напрягся. — Арестовали? Как? За что?
— За убийство Фантазёра, очевидно! Но дело в том, что около получаса назад он звонил мне на работу…
— И что он сказал?
— Говорит, что никто его не арестовывал. Но, похоже, что–то здесь нечисто, я чувствую. Шишку, говорит, набил. Мол, не беспокойся, ничего страшного. Но почему тогда Нинка сказала, что его арестовали?
Говоря всё это, Люси тёрлась об огромное пузо Терехина низом живота. Она была выше его на целых четырнадцать сантиметров и раза в три тоньше. Зная, что ей понравится, Терехин обеими руками ухватился за ягодицы девушки и начал с силой то сжимать, то разжимать пальцы. Люси тяжело задышала, но от темы не отвлеклась.
— И, понимаешь, я вот не могу врубиться, что же, чёрт побери, такое на самом деле с ним случилось. И где он… м–м–м… Толстенький, Русик в беде! Где он может сейчас быть, ты не знаешь?
— А дома нет, значит? — уточнил Терехин.
— Нет… м-м…
— Шишку, говоришь, набил?
— Ну, он так сказал.
— Наверное, он у Фантазёрки.
— Это у… сестры?