– Шафран, прыгающие бобы, лук, перец. Обычно еще кролик, но иногда вместо него добавляют курицу или улиток.

– Ох. – Ее восторг слегка поутих. – Надеюсь, это не улитки. – А потом добавила: – А что такое «прыгающие бобы»?

– Смотри. – Лошади подвезли их ближе к одной из сковородок, на которой белые бобы – тысячи бобов – подпрыгивали в воздух по меньшей мере на фут, прежде чем упасть обратно на сковородку. – Они растут в горах. Больше нигде. Они подпрыгивают от жара. Поэтому они так и называются.

Лина восхищенно улыбнулась.

– Надо было захватить с собой пергамент. Я обязана все это записать.

Один из мужчин, перемешивавших пику, бросил взгляд в их сторону. Он был самым молодым из них, одного возраста с Касом, лицо его было изрыто мелкими шрамами. Узнав Каса, он широко заулыбался. И исступленно замахал свободной рукой, закричав:

– Кассиапеус!

Кас его тоже узнал. Услышав его смех, Лина повернулась и уставилась на него, словно на голове у него выросли рога. Он вскинул руку в знак приветствия.

– Кассиапеус! – закричал он в ответ.

Все головы повернулись к ним.

Вопрос Лины не заставил себя ждать:

– Его тоже зовут Кассиапеус?

– Он родился на неделю позже меня, – объяснил Кас. – Его мать решила, что ему будет сопутствовать удача, если она назовет его в честь новорожденного сына лорда. Так что мы оба были наказаны.

Лина рассмеялась.

– Хочешь есть? – спросил он.

– Да. Хочу попробовать эти бобы. А ты?

Полный печали, Кас направил иноходца к их ланчу.

– Всегда.

Они съели свою пику на лошадях, покинув рыночную площадь и неторопливо направившись к озеру.

Лине повезло. Сегодняшняя пика была с кроликом, без улиток. Им подали ее в мисках, сделанных из плотно переплетенных листьев. Ложки тоже были из листьев, искусно скрученных так, что по форме они напоминали совочки. И то и другое после использования полагалось выбросить. Но то, как Лина восторгалась своими, навело Каса на подозрения, что они отправятся вместе с ней в Эльвиру в качестве сувениров.