— Начальник материально-технического снабжения убедил, что скафандр Алексеева предпочтительнее, тем более с Коржовым возникли какие-то осложнения.

Гусаров повернулся к Скоросветову.

— Иван Антонович, поясните нам, какие осложнения, и почему вы предпочли новый скафандр, еще не принятый на вооружение, проверенному не однажды?

Скоросветов вытянулся, лицо покрылось пунцовыми пятнами. Вопрос и для него был столь неожиданным, что он нашелся не сразу, но быстро взял себя в руки и, ткнув пальцами в дымчатые очки, ответил довольно твердо:

— Сложностей особых, если говорить откровенно, не было. Просто мы обратились к товарищу Алексееву из-за чисто этических соображений. — Веденин недоуменно пожал плечами: «Мы» — кого он имеет в виду и из-за каких «этических соображений»? — От Скоросветова не ускользнуло недоумение на лице главного, и он поспешил пояснить: — Прежде всего мы брали в расчет то, что Веденин и Коржов конкуренты. Во-вторых, скафандр Алексеева более совершенен, имеет ряд преимуществ. Потому мы и выбрали его.

— Кто это «мы»? Вы имеете в виду Веденина? — спросил Гусаров.

Скоросветов стрельнул глазами в Веденина и, прочитав на его лице возмущение, поправился:

— Нет, не Веденина. К капитану Алексееву я обращался с капитаном Измайловым.

— Врач хорошо разбирается в средствах спасения и вместе с вами отвечает за материально-техническое обеспечение? — не сдержался от иронии Гусаров.

— Просто за компанию, — потупил голову Скоросветов.

— Скажите, капитан Алексеев ваш друг?

Подполковник пожал плечами.

— Да, мы в хороших отношениях.

— А как вы с ним подружились? Насколько мне известно, Алексеев у вас в гарнизоне сравнительно недавно и деятельность его никаким образом не связана ни с материально-техническим обеспечением, ни с медициной.

Скоросветов молчал.

— Может, вы вспомните, на какой почве родилась ваша дружба? — обратился Гусаров к Измайлову, и капитан, вопреки своей врожденной медлительности и неуклюжести, подскочил, как бравый солдат, и застыл.

— Мы знали, что капитан Алексеев занимается изготовлением скафандра, а на склад как раз поступила новая ткань, вот я и решил предложить конструктору, — нашелся наконец Скоросветов.

— Так, — многозначительно протянул Гусаров, переводя взгляд с одного на другого, и было похоже, что ему известно намного больше, чем предполагают подполковник и капитан. — Значит, предложить новую ткань… А за какие услуги? — Гусаров перевернул листок в блокноте и прочитал: «В мае, числа точно не помню, ко мне обратились подполковник Скоросветов и капитан Измайлов и попросили изготовить им к личным автомашинам противоугонное радиоустройство. Я поначалу отказался. Но в июне меня вызвал наш главный инженер и, сами понимаете…» — Гусаров оторвал взгляд от блокнота и пронзающе посмотрел на Скоросветова и Измайлова. — Правильно здесь написано? — ткнул генерал пальцем в блокнот.

Скоросветов и Измайлов опустили головы.

«Нет, не зря величают его Рентгеном, — с благодарностью подумал о Гусарове Веденин, и с плеч будто гора свалилась. — Вон до каких деталей докопался. А я-то уши развесил: „Удобнее, совершеннее, перспективнее“…»