Доктор рекомендовал препараты, психотерапевтические сеансы, предлагал Полине лечь в стационар, но с этим пока решили повременить.
Ни с Лилей, ни с Дариной Дмитриевной Женя не поговорил. После ночного кошмара Полина не могла напомнить мужу об этом. Женя решил бы, что она упорствует в своих заблуждениях. Это вызвало бы новую гневную отповедь и, чего доброго, подтолкнуло бы его к решению согласиться с доктором и поместить жену в клинику.
Наверное, Женя все же побеседовал с Аликом, спросил у него про мифические синяки, и мальчик придумал подходящий ответ. Если Лиля права в своих подозрениях, он чрезвычайно изворотлив.
Полина пребывала в смятении, не знала, что предпринять, чувствовала себя слабой и опустошенной.
Когда муж заговорил о необходимости ехать в командировку, Полина испугалась: остаться с Аликом наедине в квартире даже на одну ночь было страшно. Но потом ей в голову пришла одна идея, и она принялась уговаривать Женю не отменять поездку:
– Не волнуйся, поезжай спокойно! Ты что теперь, всю жизнь возле меня должен сидеть?
– Ты уверена, что все у тебя… У вас тут все будет в порядке?
– Абсолютно. – Полина гладила мужу рубашку и, отставив в сторону утюг, проговорила: – Возможно, ты прав. Я навоображала себе всякого разного, с учительницей мы недопоняли друг друга, да еще Лиля меня накрутила. – Полина мысленно попросила прощения у девочки и продолжила: – Я чересчур углубилась в свои переживания, но… постараюсь взять себя в руки. Буду делать все, что говорит доктор. Я все исправлю, вот увидишь.
Женя поддался на уговоры, и рано утром Полина отвезла его в аэропорт.
А после взялась за осуществление своего плана. Состоял он в том, чтобы навестить отбывающего срок Михаила Стрельцова и попросить его рассказать о племяннике. Полина надеялась, что эта встреча поможет прояснить многие вещи. Возможно, Стрельцов расскажет нечто такое, что впоследствии поможет ей убедить Женю отнестись серьезно к ее словам.
Странно, что мысль поговорить с единственным родственником Алика, больше узнать о мальчике и его матери не приходила ей в голову раньше. Теперь Полине было очевидно: следовало добиться встречи с Михаилом сразу после разговора с продавщицей из Старых Дубков! Та ведь ясно дала понять: жизнь Стрельцовых пошла под откос после того, как Алик стал жить с ними. Полине следовало немедленно отправиться к Михаилу, но она предпочла спрятать голову в песок.
Целый день Полина провела в разъездах и переговорах. К сожалению, встречу назначили только на завтра, но, с другой стороны, спасибо и на том, что не через неделю или две.
Ближе к вечеру Полина заехала в кафе, купила Алику пиццу, которую он любил больше всего. Около девяти позвонил Женя, спросил, как у них дела, и Полина совершенно искренне ответила, что превосходно.
– Я рад, что вы хорошо ладите, – с облегчением сказал он, и Полина ответила, что тоже рада.
Рада тому, что у нее появилась надежда раздобыть информацию, а может, и доказательства собственной правоты, от которых Женя не отмахнется так легко, как от слов жены.
После ужина она заперла дверь в свою комнату, да еще и подперла ее стулом, как это делали герои фильмов, желая защититься от непрошеных визитеров. Никаких таблеток не принимала – Полина вообще бросила пить свои пилюли после той памятной ночи.
Что бы ни говорили Женя и Олег Павлович, она была уверена: ее состояние – это дело рук Алика. Полина не могла понять, каким образом мальчик этого добивается, но была убеждена, что к ее нервным срывам, паническим атакам, истерикам причастен их приемный сын.
Достаточно, например, задуматься о том, как удивительно вовремя случился припадок с «выкидышем»! Наверняка Алик слышал, как они с мужем кричали друг на друга, и принял меры. В результате веры словам Полины у Жени практически не осталось. Если муж и задумался о сказанном ею в том разговоре, то после ночного происшествия уверился, что она выдает желаемое за действительное.
Итак, ее психика ни при чем! А раз она не сумасшедшая, то ей незачем килограммами пить транквилизаторы, глотать психотропные препараты и успокаивающие средства, чтобы держать себя в руках и не причинить вреда себе и окружающим.
Чувствовать себя опасной для самой себя и других, думать, что ты повредилась умом и нуждаешься в лечении, было невыносимо, но теперь груз упал с ее плеч. Оказывается, Полина и сама до конца не осознавала, насколько сильно это угнетало и пугало ее.