Едва дождавшись окончания очередного срока найма у гильдии, Еремей поспешил в ближайший город, чтобы сбыть трофеи, как делал каждый раз.

Знакомый вроде бы скупщик, к которому он обычно приходил с редкими трофеями, так странно на него посмотрел и так выпятил губу, пытаясь изобразить скуку и безразличие к какой-то там книжонке, что сразу стало ясно. Вещь в хозяйстве крайне нужная и дорогая.

Отбиться от него стоило больших стараний. Тот сперва предлагал непонятно малые суммы в грошах, после чего быстро перешел на серебро, схватив посетителя за руку.

А когда Еремей начал вырываться и прятать тетрадь, радуясь, что за основные трофеи уже все получил, то позеленевший и выпучивший глазищи старик с мощным носом уже вовсю неразборчиво вопил о золоте, истерично взвизгивая.

Это было так жутко, что парень начал вырываться уже по-настоящему и сбежал по кривой улочке не оглядываясь.

На полпути к городским вратам, за ним увязались какие-то скользкие типы. По двое-трое они мелькали в проулках, следя за ним и преследуя параллельными улицами до самых ворот. Где его спасли от них знакомые из городовой стражи.

Еремей кинулся к ним как к родным и, после короткого разговора, напросился в охрану, стоявшего у ворот, торгового каравана.

Тем же вечером в караване отыскался лысый дядька в черном дорожном плаще, который и просветил Еремея касательно добытого им трактата тайных знаний.

Просто подошел к его костру на ночной стоянке и отвел к своему возу под предлогом беседы. Там сразу и поведал, что от вещей молодого воина, просто разит нехорошими знаниями. А на чернокнижника тот отнюдь не похож.

Значит тайный трактат представляет серьезную угрозу и тому, кто его носит, и окружающим. От него нужно немедленно или избавиться, или закопать в стороне от дороги, пока не найдется покупатель, коли охота шкурой рисковать.

Себе забирать тоже наотрез отказался. Вкрадчиво пояснив, что такие вещи оставляют в мирных краях отчетливый след, по которому на них выйдут или маги, или ведьмы, или ордена веры, или настоящие чернокнижники. И он не хочет, чтобы те за такую вещь вырезали караван до последней мыши.

А когда узнал, что трактат уже засвечен у торговца редкостями, сделал такое лицо, будто впервые видит собеседника. Подчеркнуто вежливо пожелал доброй ночи и развернулся, чтобы забраться на свой воз.

Больших трудов, нытья и угроз, достать его всеми своими бессмертными силами, стоило, чтобы добиться хоть каких-то ответов. Только к утру лысый согласился взять в руки книжку, полистал, скривился и вернул назад.

Задумчиво покачал головой, явно неуверенный стоит ли говорить о своих выводах. А затем выдал судьбоносное известие.

Сам он тайные искусства изучает уже лет сорок, однако трактат для него становится тайной уже после десятка страниц. Дальше он замолк и молчал, пока Еремей не высыпал перед ним остатки полученного давеча от скупщика в местной твердой валюте, добавив, что сразу же сбежит из каравана.

Пожевав губами, тот все же озвучил примерную научную стоимость содержимого, измеряемую в полцарствах и вязанках ручек принцесс. Подчеркнув, что продать трактат не выйдет. Потенциальные покупатели служат очень непростым людям. А за такую вещь даже неумирающему устроят весьма веселую жизнь.

Сами же неумирающие не в числе последних. Учитывая, что обладать ею простой воин не может никак. Не тот уровень. За вещь платить не станут. А просто отберут силой.

«Это как техническая документация по ядерному синтезу в вакууме, попавшая в руки к сантехнику, — подумалось ему тогда.»

Из всех этих ужасов был сделан единственный разумный вывод-выход. Нужно стать мистиком самому. А поскольку бывшие наниматели скоро вызнают, какую вещицу он умыкнул в рабочее время, следует еще и игровое тело сменить вместе с псевдосознанием.