Осваивать новые для носителя навыки воровства да скрытного проникновения на объекты, пришлось вполне натурально ползая в тенях и разбирая примитивные замки с помощью ржавых инструментов.

А опытный инструктор, за неполные шесть часов, позволил скрестить практику и теорию во вполне ощутимые навыки. Чтобы каждый в их группе из десятка прохиндеев и одного бледного умника мог вполне уверенно, по мнению наставника, забраться в торговую лавку и спереть учетную книгу, не потревожив стражников.

Роль которых выполняли забавно квохчущие куры. Забавно, если они поднимали тревогу другому адепту взлома. Если они кудахтали на тебя, то ты с гарантией ловил спиной палку наставника. И после уже мог сколько угодно сомневаться в его словах о том, что это дает прибавку к скорости получения опыта.

Будучи уверенным в своих планах, твердой походкой, Еремей проигнорировал боевые курсы для начинающих, сразу вернувшись порталом обратно в Триптан.

Вызнал расположение книжной лавки. И совершил дерзкий ночной набег. Завершившийся триумфальным обретением широкой и увесистой тетради в порыжелом, кожаном переплете.

Первый трактат, на основании которого предстояло осваивать тайные науки или науки о тайном, «мистика прогенитор», как подсказало ему псевдо-знание.

До того момента, когда ему станут подвластны первые страницы из зарытого в тайнике бесценного хранилища тайн, предстояло самостоятельно осваивать мастерство.

По крайней мере, чтобы просто суметь укрыть астральный след опасной вещицы. А путь теперь будет лежать на север, к границе вольных городов. Через баронские земли поля и холмы. И по самому краю дремучих восточных лесов. Что стояли на страже фронтира и излома, который зрачком кошачьего глаза протянулся с севера на юг, через весь континент.

На обретении первого трактата триумфы Еремея закончились и пришла затяжная череда поражений. Невзгоды швыряли и кувыркали так, будто его с лестницы спустили за то самое воровство, запретной между прочим литературы, и он задом пересчитал все ступеньки до самого подвального дна.

Сперва выперли из города, как голодранца. Едва стража обнаружила его бредущим по улице утром. Затем он еле сбежал от волков, переждав ночь на дереве.

Селяне отказались пустить его за околицу, а детишки едва завидев принимались плакать. Целую неделю он, после основной работы, погружался в игру и добивался хоть какого-то прогресса по своей новой профессии.

Выходя из игры, Еремей был вынужден оставлять бесчувственного аватара в древесных кронах, от мелких хищников и бандитов. В свободное время осваивал трактат и внимательно переписывал для себя важное в личный журнал.

Наворованные, еще во время обучения воровству, вяленные куриные ножки позволяли пока не тратить время на поиски пропитания. Но так не могло долго продолжаться.

Без средств к существованию придется возвращаться назад в долину и искать черную работу, что означало огромную потерю времени.

Начинающему мистику казалось, что иначе как изгоняя нечисть и снимая привороты-отвороты для благодарных селян, он научиться ничему не сможет.

Очень уж мало у него было опыта самостоятельной игры в этом проекте. Служа в гильдии, делаешь что скажут и не думаешь лишний раз «почему».

Но, вот он, момент истины. Первое дело и первый успех. И первое лобовое столкновение как мистика с реалиями данного мира. Никто не видел в нем заклинателя банок с водой, гипнотизера и повелителя тайн мироздания.

А видели странного и вредного «колдунишку», от которых один вред. С другой стороны, и бед то никаких в округе по его профилю не случалось совершенно. Далеко от фронтира, беды все исключительно от людей.