– Гастингс! Истинный Гастингс!
В порыве чувств герцог велел оседлать одного из лучших призовых коней и выехал за ворота, так как был не в силах усидеть в замке и хотел рассказать о своем счастье каждому встречному.
Тем временем у роженицы никак не унималось кровотечение, врач ничего не мог поделать, она впала в беспамятство и тихо скончалась.
Герцог искренне оплакал жену. Нет, он никогда не любил ее. Долг, уважение, надежда обрести наследника – вот что связывало эту чету. И наконец мечта герцога воплотилась в этом маленьком кричащем комочке… Он распорядился регулярно приносить свежие цветы на могилу покойной, а ее портрет переместить из гостиной в парадный зал, дополнив галерею образов самых почтенных членов семейства.
И занялся воспитанием сына.
Впрочем, процесс этот не был для герцога слишком обременительным. Не посвящать же младенца в тонкости землевладения и особенности управления людьми, населяющими его угодья. Вверив дитя заботам няни, счастливый отец отбыл в Лондон, где продолжал заниматься тем же, чем до появления отпрыска, то есть почти ничем. Правда, теперь он неустанно говорил о сыне всем, и даже самому королю, с гордостью показывал портрет наследника.
Время от времени герцог наезжал в Клайвдон и наконец, когда мальчику исполнилось два года, решил взяться за его обучение. Первым делом был приобретен гнедой пони, затем куплено небольшое ружье для будущей охоты на лис и приглашены учителя по всем известным человеку наукам.
– Но Саймон еще дитя! – восклицала няня Хопкинс.
– Глупости, – снисходительно усмехался герцог. – Разумеется, я не ожидаю от мальчика мгновенных и блестящих результатов, однако начинать обучение, достойное герцога, нужно как можно раньше.
– Он еще даже не герцог, – бормотала няня.
– Это вопрос времени!
И, закончив бессмысленный спор, Гастингс пристраивался рядом с сыном, который молча строил на ковре кривобокий замок из кубиков. Отец был доволен тем, как быстро мальчик подрастал, восхищался его здоровьем, румяными щечками; ему нравились его шелковистые темные волосы, голубые глаза.
– Что ты строишь, сын?
Малыш улыбнулся и ткнул пальцем в кубики. Герцог встревоженно перевел взгляд на няню – он впервые осознал, что не слышал от сына ни единого слова.
– Он не умеет говорить?
Женщина покачала головой.
– Еще нет, ваша светлость.
Герцог нахмурился.
– Ему уже два года. Ну хотя бы несколько слов?
– У некоторых детей это наступает позже, ваша светлость. Уверяю вас, он смышленый мальчик.