54

Речь идёт о Елизавете Ефимовне Димитровой, вдове Николы, которая проживала под Москвой, в Подлипках.

55

Полицейским властям Берлина было известно о существовании Западноевропейского бюро ИККИ и некоего Гельмута, однако отлаженная Димитровым и его сотрудниками система конспирации оказалась очень надёжной. Несомненно, если бы в руках следствия оказались документы ВЕБ и было установлено, что Димитров/Гедигер/Гельмут является высокопоставленным представителем Коминтерна, дело о поджоге приобрело бы иную окраску.

56

Межрабпом (Международная рабочая помощь) — организация пролетарской солидарности, взаимопомощи и поддержки, основанная в 1921 г. Центральный комитет Межрабпома находился до 1933 г. в Берлине, затем в Париже. Организация прекратила существование в 1935 г.

57

Советские журналисты получили возможность присутствовать лишь на второй части процесса, в Берлине.

58

Символ веры, изложение миросозерцания (фр.).

59

Во время 57 судебных заседаний по делу о поджоге рейхстага было опрошено 254 свидетеля и 7 экспертов. Стенографический протокол процесса составил 7363 страницы, было также записано около двух тысяч граммофонных пластинок. В период существования Музея Георгия Димитрова в здании бывшего Имперского суда посетители (в том числе и автор настоящей работы) имели возможность услышать фрагменты аудиозаписи процесса, увидеть копии рабочих тетрадей Димитрова и другие документы. После закрытия музея в 1991 г. его фонды были перемещены в городской исторический музей Лейпцига.

60

Эрнст Торглер после суда был помещён в концлагерь. Впоследствии он дал обещание больше не заниматься политикой и в 1935 г. был освобождён. В том же году за капитулянтское поведение на суде исключён из КПГ. После войны Торглер прислал Димитрову письмо, попытавшись оправдаться. Димитров письмо прочёл, но оставил без ответа, так же как и многочисленные обращения бывших надзирателей Моабита, рассчитывавших получить подтверждение своего «хорошего обращения с заключенными».

61

Вскоре после приезда в Москву Димитров отправил Анни Крюгер несколько денежных переводов для компенсации её расходов на переданные ему в тюрьму продукты. В 1946–1947 гг. дочери Анни Крюгер прислали ему несколько писем в Софию. В одном из них было выражено сожаление, что она не стала его супругой. Но после публичного скандала с мнимой помолвкой и крутого изменения жизненного пути Димитрова возможность этого брака или хотя бы дальнейшей переписки трудно представить.

62

Через несколько лет Л. Карахан, заместитель наркома иностранных дел СССР, рассказал Димитрову, что однажды в неофициальной беседе с ним болгарский царь Борис III упомянул о своей роли в спасении трёх болгар. По словам царя, он дал понять Гитлеру, что смертный приговор подсудимым будет негативно встречен в Болгарии и приведёт к ухудшению болгаро-германских отношений. Димитров прокомментировал в дневнике рассказ Карахана кратким замечанием: «Хитрый царь!»

63