В углу поляны разместился небольшой оркестр из трех музыкантов. Флейтист, гитарист и их коллега с тамбурином старательно наигрывали негромкую романтическую мелодию и без особого любопытства поглядывали на младшего принца, одиноко восседающего за небольшим круглым столом.

Пара слуг с подносами наперевес неподвижно застыли у входной тропинки, еще несколько человек стояли на краю поляны, изображая готовность в любое мгновение броситься исполнять пожелания Его Высочества Людвига.

Но принц угрюмо молчал, опаздывающая на свидание девица все не появлялась, поэтому дневной зной понемногу смаривал присутствующих.

Чему лично я, та самая девица, была только рада. Мачеха говорит, что культурный шок легче всего получить на эффекте внезапности.

Поэтому когда я в кустах размотала ленты на ногах, звон освобожденных ножных колокольчиков раздался шокирующе внезапно и всем присутствующим показалось, что я буквально появилась из ниоткуда. Шагнула из воздуха.

Если бы сейчас за мной наблюдала Камалия, уверена, она нашла бы десятки неправильностей и «вопиющих ошибок», но Людвиг, слава богам, не был специалистом в тонком искусстве южных танцев, по крайней мере при моем появлении — принц остолбенел. Даже глаза округлил.

Выплыла я медленно, мягко покачивая бедрами. И остановилась, позволяя рассмотреть намек на изгибы фигуры под многочисленными покрывалами. Мачеха говорила, что настоящая джунгарка не покоряет в лоб, она плетет сеть из недоговоренностей и шифона. Так, чтобы у мужчины разыгралось воображение. Потому что умная женщина не старается предугадать чьи-то фантазии, а снисходительно позволяет им разгораться.

— Лидия? — взволнованно спросил Людвиг, приподнимаясь со стула.

Я лишь рассмеялась в ответ, колокольчато-стеснительно. Отступила назад, но не слишком далеко, чтобы оставаться на виду, не исчезать с поля зрения принца, по-прежнему удерживая его взгляд. Кроме того, в кустах все еще прятались сестры, а они могли случайно выдать себя неосторожным движением и приходилось отвлекать на себя внимание.

Обнаружив, что я «смущена», Его Высочество оглянулся, обнаружил глазеющих на меня слуг и торопливо махнул им рукой, приказывая удалиться. Те нехотя, гуськом, оглядываясь так, что едва не сворачивали шеи, двинулись в глубь сада. А я, наконец, соизволила отправиться навстречу Людвигу.

Опомнившиеся музыканты заиграли что-то из заунывных южных мелодий, видимо, решив меня поддержать. Пришлось притоптывать, заставляя звенеть ножные колокольчики, тем самым добавляя хоть немного звонкости и динамики.

— Вы… очаровательны. Оказывается, — пробормотал Людвиг.

Я снова засмеялась, начав обходить его по кругу и заставляя его поворачиваться на месте.

Каждый шаг — танец. Смотри, принц, на изящные кисти — в легких поворотах они играют как блестящие рыбки, выпрыгнувшие из воды. Любуйся, принц, на быструю смену ног и как в прорезях материи мелькают узкие щиколотки. Сгорай, принц, от зеленого взгляда тщательно подрисованных глаз, кошачьих, смешливых, озорно подмигивающих.

— Л-лидия, — выдохнул Людвиг, закрутившись так, что покачнулся. — Я так счастлив, что вы пришли и мы можем поговорить наедине.

— Вы показали себя щедрым, внимательным, — пропела я. — Но наедине нам оставаться нельзя.

Тут из кустов вывалились сестры. Легко как мне выпорхнуть им не удалось, мешали привязанные к талии подушки. В итоге младшие Хельвины пробивались с боем. Они пыхтели, с хрустом ломали препятствие, но все же пробили насквозь зеленое насаждение.

— А это кто? — удивленно выдохнул мой кавалер.

— Родственницы, — нежно и неторопливо сообщила я, повторяя за подсказывающей в моей голове Пра. Дневник пришлось плотно привязать к груди под платьем, отчего я выглядела… немного вызывающе. — Они стерегут мою честь, вы же слишком красивы, девушкам, наверное, трудно устоять.

— Эм-н, есть такое, — неопределенно пробормотал принц, который и правда был красавчиком, но при первой встрече, в лоб, ему говорили об этом нечасто.