Я выдержала паузу. Насладилась. Не одному же Скале красоваться, я тоже это умею. Причем мне не обязательно сорочку на себе распахивать.

— Конечно, — сказала я, стараясь сдержаться, чтобы нотки заслуженной гордости, не прорвались в голосе счастливыми петухами. — Вон Гектор поймал свечного коллекционера и за стол посадил, нас ждет.

— Значит дождался, — согласился Форсмот, уважительным кивком оценив работу моего старого наставника. А меня одарив лишь коротким нечитаемым взглядом. — Кошель, забирайте с Гектором преступника и отвезите во дворец. Оформишь у стражей под мое имя. Надо его тряхнуть как следует. Лэра Хельвин же не возражает, если я и мои друзья присоединимся к допросам?

Старичок нес такой бред, что вряд ли из его слов что-то выведают насчет Пра. А вот про автора письма, сподвигнувшего свечника на охоту за Хельвинами, я бы с удовольствием узнала побольше. И… придется для этого довериться Форсмоту, потому что самой мне и держать-то негодяя негде. Пришлось согласно кивнуть с осознанием того, что у меня снова перехватывают управление ситуацией.

Скала подвесил перевязь, приобнял пробегающую мимо официантку и вложил ей в ладошку пару блеснувших серебряными ребрами монет. Сообщив, что извиняется за переполох и небрежно спросив, как зовут шрамированного. В следующую секунду он уже подпихивал нас с Пушкой к выходу, отправляя вслед за остальными из нашей компании. И пошел последним, так и не застегнув до конца камзол, успевая подмигивать хихикающим в ответ танцовщицам и отшучиваться чьим-то замечаниям. Даже прощально взмахнул рукой.

— А я только упасть смог, никакой от меня пользы, — печально пробормотал Пушка.

— Ты чего, — я ухватилась за худую жилистую руку, — ты упал, открывая штору, чтобы я смогла выбросить яд. А потом прикрывал от остальных, пока я за коллекционером бежала. Если считать турнир, то уже второй раз спасаешь.

Это было небольшим преувеличением, все же на турнире Пушка меня выручил основательнее. Но лицо у парня было настолько несчастным, что я готова была признать его самым геройственным героическим героем, лишь бы поддержать.

— А Кошель сказал, что я сыграть ничего не сумею и вообще…, - уже более живо сообщил юный лэр.

— Потому что проверял тебя на исполнение приказов, и ты с этим блестяще справился.

— Я архи-талантлив, да? Смогу стать как твой наставник?

— Как Гектор? — нагло спросила я, прекрасно понимая, что Скала, вышедший за нами из трактира, прислушивается к разговору. — Обязательно. Лет через пятьдесят усердного труда.

— Эй, трудяги, — оборвал нас Форсмот. К сожалению, он не выглядел ни капли уязвленным, а скорее — предвкушающим что-то. И это — особенно настораживало. — Ты, вихрастое молодое дарование, да, это я вам, баронет, — беги к остальным и помогай с транспортировкой добычи. В карете ехали? Значит туда. А кудрявая беда едет со мной. Домчим на моем жеребце и побеседуем, — он поднял ладонь, останавливая вопросы. — Стоп. Драгоценная моя… подопечная. У тебя еще будет время разлиться соловьем. Ответить искренне и детально на все вопросы. Буквально открыть мне все девичьи чаяния и мечты… чтоб их. Но первым выскажусь я.

И у него опасно подобрели глаза. Асцилия меня укрой.