Посидел молча какое-то время, подождал, успокоился. И только потом смог более или менее спокойно посмотреть на пришибленного признанием гнома. Он-то тоже точно в таком же положении, что и я. Только мне легче, мне сейчас есть на ком отыграться, а у него нет, он крайний.
— А если не увидим сверху реку?
— Как не увидим? — вскинулся гном. — Должны увидеть! Это же река!
— Я к тому, что она необязательно должна быть за этой грядой… Так? А если дальше? Или совсем уж дальше?
— Горин говорил, что нам только подняться повыше нужно, и мы обязательно её увидим…
— Ох уж этот Горин… Попадись мне он сейчас… Послушай, а почему ты так уверен, что в горах северян нет?
— Да не уверен я! Просто старики так рассказывали — есть на перевале небольшая застава, и всё… Но мы-то с тобой через перевал не пойдём…
— Это если сразу реку увидим. А если нет?
— Тогда придётся обходить…
Вот таким неожиданным образом поход наш приобрёл совсем иную категорию сложности. И я оказался прав в своих сомнениях, реку мы не увидели ни с первой преодолённой нами гряды, ни со второй.
И застава оказалась совсем не на том месте, где ожидал её обнаружить гном. Увидели мы её только после полудня второго дня ползания по этим горам, да и то случайно. Можно сказать, повезло, что так высоко забрались и засекли на противоположном склоне какое-то движение. Проследили и увидели искомое.
Ну и ещё в чём нам повезло, так это в том, что нас никто не увидел. Получается, не зря мы на полусогнутых тут ползаем…
И только на пятый день нам улыбнулась удача. Словно судьба решила сжалиться над нами в этот день. Да и правда, сколько можно по камням ползать, дыры в одежде протирать?
Бедный гном даже вздохнул полной грудью. И такое облегчение было в этом его выдохе, что со склона несколько камней вниз скатилось. Чуть было обвал не случился. Да и понятно мне всё. Если в лесу гном терялся и чувствовал себя точно «не в своей тарелке», то здесь, среди камней и скал ему всё-таки было гораздо легче, чем мне. Он сразу видел, куда можно ногу поставить, на какой камень наступить, в отличие от меня. Правда, при этом то и дело косился в небо, передёргивал плечами, словно в ознобе и постоянно хмурился. Через пару дней попривык к открытому пространству, но всё-таки лишний раз предпочитал голову вверх не задирать, больше себе под ноги смотрел. Так что по сторонам приходилось поглядывать мне. Хотя мы вполне отдавали себе отчёт — здесь мы чужие. Это не наша земля и не наши горы. Это только кажется, что среди камней малюсенькие фигурки путешественников сложно заметить. Ничего подобного. Опытный глаз сразу выхватит чужеродный элемент среди привычных местному глазу нагромождений камней. А уж засечь движение среди этой безмолвной неподвижности любой внимательный глаз точно сможет.
Поэтому старались всё время идти осторожно, укрываясь среди камней, не высовываясь на открытое место. Ну и в полный рост старались нигде не светиться. Хребты и верхушки проскакивали чуть ли не на карачках. А куда деваться-то?
Ну и все эти наши перемещения никак не способствовали сохранению одежды Герика. Штаны на коленях поистрепались, появились прорехи. Да и куртка окончательно поизносилась, обтёрлась о камень. Герик уже и штопать перестал. А ведь у нас впереди ещё и обратная дорога…
Съестной припас закончился ещё вчера, да и до этого не барствовали, растягивали пайку, как могли. Опять же повезло, что весна, не так холодно, снег с перевалов и горных склонов сошёл, а то бы вообще плохо пришлось.
Единственное, так это оправдался прогноз с количеством застав, — их не было. Вот как на второй день встретилась одна, и всё. Как обрезало. Дальше горы оказались действительно пустыми и совершенно безжизненными. Ни зверя, ни птицы. Потому-то и голодаем сейчас. Даже пастухи ещё не выгнали свои стада на склоны, рано.
С Гериком решили так… Поднимаемся вон на ту гряду впереди, осматриваемся, и если ничего интересующего нас не увидим, то спускаемся вниз, к лесу. Отдыхаем, охотимся и набираемся сил. И вновь лезем наверх. Уже столько прошли, что теперь возвращаться назад никакого резону нет. Только и осталось, что идти дальше…
Вскарабкались, осмотрелись и в изнеможении уселись прямо на голый камень — нашли! Вон она, река… Рукой подать… Сверху хорошо видно и то место, где она уходит под гору. Далеко до него, но это уже такие пустяки! Дня полтора пути, и мы на месте…