—      Что? — опять испугалась Нина.

Что тебе давно пора понять: на самом деле я часто бываю другим. Тоже офицером СБ, но... Хочешь узреть меня настоящего? Зловещего и ловкого кроманьонца, умеющего загнать зайца в чистом поле, ур-рр!

—      А женам офицеров, облаченным в лисьи шкуры, полагается разделывать этих самых зайцев кремневыми ножами? — очень серьезно поинтересовалась девушка.

—      Безусловно. Но я все-таки смогу предоставить тебе стальной...

Лорд Джон вышел на свист своей машины, и по тому, с какой искренней радостью он обнимал Нину, Йоргу вдруг стало понятно, насколько мучительной была жизнь в этом, внешне таком респектабельном, доме. Пряча глаза, он отнес рюкзак и сумку Нины в свою комнату. Сейчас он ощущал себя предателем. Никогда ранее Детеринг не позволял своим чувствам вступать в конфликт с обязанностями, но теперь он испытывал искреннюю грусть. Ему не хотелось лгать добряку Джону, и уж тем более — Нине. Самым разумным в данной ситуации было бы отправить ее домой, а самому вылететь в Альбертвилль: терять время в поисках неведомо чего. Он посмотрел на себя в зеркало и вздохнул. Лжец. Да не просто лжец, а офицер, сознательно подвергающий опасности жизни представителей мирного населения!

Хотя с другой стороны — оперативник, имеющий право временной мобилизации любых лиц, способных держать оружие... Уж так гласит Закон, а термин этот — «все, способные держать оружие» — не от хорошей жизни изобретен. Но кто, собственно, в Империи Человечества держать оружие неспособен? Малые дети и такие, как леди Янина... Столетний пилот, давно сидящий с выводком праправнуков на фамильной ферме, хватанет рому и поднимет звездолет в свой последний бой, а побратим его десантник встанет, расправит плечи да велит подать ему доспех. Нечто подобное уже было на Авроре и на Орегоне — совсем вроде бы недавно. Дрались в обороне руиноподобные корабли с седыми экипажами, и ходили на абордаж десантники, уволившиеся по старости сорок лет тому...

И кресты им стоят каменные — дедам и прадедам. Они себя не жалели: зачем? Сил для одного-единственного боя им хватало, а срок, природой отпущенный, — хоть так, хоть этак, но — давно на исходе. Смерть в постели, в окружении потомков — это для живописцев классической школы. Свет, полутень, позы заранее скорбящих... Смерть пилота — в бою, мгновенном, но насыщенном событиями до последней миллисекунды: маневр, огонь, скорость, попадания! Огонь, огонь! Нам уже умирать, теперь без сомнений, так чего жалеть — огонь, огонь, огонь!

Пока Нина приводила себя в порядок с дороги, Йорг отошел за угол дома и набрал Пулавски.

—      Послушай, старина, — сказал он ему, — у меня к тебе небольшая личная просьба...

— Я весь внимание, дорогой мэтр! — по голосу капитана слышно было, что он взволнован. — Для вас — все что угодно.

—      Это хорошо. Смотри: Макс сейчас в больших проблемах и ждет, когда Монсальво примет сколько-нибудь конкретное решение по этому нашему, гм-м, кадавру. А ты — займись бродягой Мартинесом, займись предельно плотно, по всем возможным каналам. Особенно меня интересует следующий момент — мог ли он иметь какие-то связи с корварцами, кроме сугубо торговых. С кем, где, когда, даже если всего лишь в потенциале.

—      Мы не имеем уверенности в его смерти, - медленно проговорил Пулавски.

—      Именно, старина. Мы имеем вероятность того, что он просто где-то задержался. Но переправить товар должен был именно он, и я сомневаюсь, что получатели относятся к нашей расе. Ты сам понимаешь, о чем тут может идти речь.

—      Кто-то ищет нечто, связанное с Призрачными и с Кассанданой.

—      А мы с тобой находимся как раз на Кассандане.

Я все понял, мэтр. Эта работа потребует какого-то времени, но во мне вы можете не сомневаться...

Йорг пока не задумывался над тем, каким образом Монсальво проведет дело о странной находке в оперативную разработку, но не сомневался в том, что лорд Густав найдет выход. С воображением у генерала дела обстояли просто отлично. Сейчас его больше всего интересовали «кончики» этой спутанной нити, один из которых находился где-то в космосе, а второй почти под боком, а именно — в Блуа.

Вечер у Кортенов прошел относительно спокойно, поскольку леди Янина, накачанная успокаивающими, легла спать еще до ужина. Ее муж, чувствуя неловкость, за столом порядком налегал на виски, и Йоргу пришлось следовать за ним в кильватер. Нина сперва смотрела на него с некоторым подозрением, но быстро успокоилась, ибо Детеринг даже не думал пьянеть. Он рассказал несколько смешных историй, случившихся с ним во время учебы в Академии, показал Давиду и Марии снимки своих сестер с Сент-Илера и в конечном итоге привел печального поначалу лорда Джона в самое благостное расположение духа.

—      Немного жаль, друзья, что вы покидаете нас так быстро, — проговорил тот, качая головой, — но в сложившейся ситуации просить вас остаться было бы с моей стороны не совсем вежливо. Однако я постараюсь сделать так, чтобы путешествие в Альбертвилль оказалось для вас как можно более насыщенным и интересным. Города, как я знаю, вас не слишком интересуют? Что ж, отлично! В Кане, это сто километров на юго-запад от столицы дистрикта, живет мой университетский приятель мэтр Ансельм. Он преуспевающий юрист, но главное — редкий знаток нашей старины. Вокруг Альбертвиля ему знакома каждая тропка. Я уже связался с ним, и завтра он будет готов встретить вас и оказать любую необходимую помощь. Поверьте мне, лучшего гида, чем Жеан Ансельм, вам не найти, как бы вы ни старались!