– Лейла.

– Кхм, Алексей, – ну, вот опять, сколько можно смущаться, вроде уже давно не мальчик, но каждый раз это окаменение, и робость со страхом.

– Очень приятно, Алексей! Ты выбрал меня, или это он тебя попросил? – кивнула она головой на фигуру Мазура, который еще стоял и наблюдал за нами.

– Нет, я сам тебя выбрал, он как раз, мне кажется, не очень рад моему выбору.

Тут брови Лейлы удивленно взлетели к самым ее роскошным волосам.

– Ну, смотри, если вы тут из жалости ко мне что-то придумали, так мне лучше под ножи на праздник осени или в таверну с толпой!

– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, я сам выбрал тебя, но если ты против, я могу пойти и дальше.

Тут она явно смягчилась, но, все еще не доверяя, мне сказала:

– Ну уж нет, выбрал, так заходи, а там я разберусь уже, что с тобой делать.

Может, конечно, женщины тут и воспитывались на принципе обязательного ублажения мужчин, но они все равно оставались женщинами, с характером и эмоциями, которые сводят вот уже столько веков мужчин с ума. И, видимо, меня ждал очередной вывих мозга в ближайшее время. Я зашел в домик за Лейлой. Это было настоящее женское уютное гнездышко. В домике была спальня, столовая и ванная комната. В ванной комнате стояла бочка, наполненная горячей водой. Дверь туда была открыта, и Лейла, нежно взяв меня за руку, повела меня именно туда. Ну конечно, куда поведет женщина мужчину в первую очередь? Мыться. Даже в средневековье это правило работало на все сто процентов. К тому же, как я понял, все-таки в женской части города, поскольку она был выше всего остального, было намного чище, чем в мужской. И поэтому, несмотря на то, что последние четыре дня я практически не вылезал из бани на арене, от меня шел запах, который я возможно и не чувствовал, но который наверняка очень остро чувствовала Лейла. Но вида она никакого не подавала, а ворковала что-то вроде:

– Алексей, давай я тебе помогу снять доспехи твои, и зачем ты их сюда нацепил? Уж не меня ли ты боишься, право слово? Давай вместе с тобой залезем в бочку, я помою моего богатыря самыми ароматными маслами. У нас ведь много времени? Ты ведь не убежишь от меня, да?

– Кхм. Нет, в общем-то, не хотел никуда уходить.

– Ну, вот и хорошо, я постараюсь сделать тебе максимально хорошо, я буду вся твоя, вся, понимаешь!

Она ворковала так, что огромные мурашки бегали от основания моего черепа до копчика и обратно, как электрические волны. Она расшнуровывала мой доспех и раздевала меня неторопливо, но уверено. Я был уже настолько возбужден, что был практически парализован. От деревянной бочки шел пар, бочка одной стенкой соприкасалась с печкой, и таким образом нагревалась вода. Когда Лейла сняла мой доспех, она с удивлением уставилась на мой эльфийский комбинезон, на котором не было шнуровки или пуговиц. Я потянул за ворот, и он снялся с меня. Глаза у Лейлы расширились от удивления, видно, что такой одежды ей не доводилось видеть раньше. Но вопросов она решила мне не задавать, и, как только я остался голым, она пригласила меня в бочку. Бочка была большой по размеру, воды было по пояс. Я, преодолевая смущение, залез в нее, стараясь придерживать пенис рукой. Лицо мое было, видимо, красным, как у рака. Лейла тоже сняла с себя платье, под которым ничего не было, и зашла со мной в бочку.

У нее были небольшие груди, с уверенно стоящими сосками ярко розового цвета. Кожа у нее была ослепительно белой, волосы светлые. Точнее, светло-русые, а глаза – ярко-голубые. На лобке волосы казались много темнее, чем на голове. Волосы на лобке у Лейлы были абсолютно естественными и очень красивыми. Это стало редкостью в последние годы в Родном, чтобы у девушки была растительность, благодаря рекламе от «Жилет» все девушки выглядели идеально одинаковыми. Тут и мужчины-то не всегда могли бриться, а уж до женщин эта мода вообще никак не могла дойти, и меня это сильно возбуждало.

Лейла намылила меня каким-то веществом, которое было похоже на мыло, и оно даже приятно пахло, и, макая губку, она нежно водила ею по моему телу. А я наслаждался электротоком, который пронизывал меня от каждого ее прикосновения. Я не хотел торопиться, а она видимо сама боялась того, что будет дальше, и поэтому делала все медленно, постоянно шепча мне ласковые слова:

– Мы же не будем торопиться, мой хороший? Ты же не сделаешь мне больно? Ты ведь будешь со мной нежен? Спасибо тебе, что выбрал меня. Скажи, я красивая?

– Да, ты прекрасна.

– Нет, я уродина, ты просто говоришь, чтобы утешить меня.

Я не хотел, да и не мог спорить с ней, я притянул ее к себе и залепил ее губы своими, и начал долгий поцелуй, гладя ее тело своими руками, мое возбуждение просто уже отключало мне мозг, я хотел уже просто развернуть ее к бочке лицом и просто взять ее. Но она, почувствовав уже мой накал, произнесла: