К сожалению, в своей практике я не мог себе такого позволить. Нэпманы нам платили за увеселение именно во время еды, а не за сам концерт. Лещенко этого не терпит и с ним приходится считаться. Это вам не мальчик из сессионного состава, Пётр Константинович и послать может, далеко и надолго.

Маэстро в ударе, много шутит по ходу выступления, иногда подходит к своему столу, за которым сегодня вечером сидим только мы с Агнешкой, отпивает воды или шампанского и снова идёт на сцену или начинает петь прямо в зале. Вот интересно, а смогли бы так выступить в моём времени все эти музыкальные дивы и дивуны, без своих электронных суфлёров в ушах и микрофонов с усилителями? Фиг их знает, но что-то я сильно сомневаюсь на этот счёт.

— Дамы и Господа! А сейчас Премьера! Это подарок моего друга, и я надеюсь, что Вам он понравится так же, как и мне!

Я немного напрягаюсь, всё-таки у нас с Петром Константиновичем есть устный уговор и хоть он не называет моего имени, но и своего авторства тоже не стал озвучивать. Не знаю, пел ли эту песню Лещенко в моей реальности, специально этим не интересовался, но, наверное, всё-таки пел. Очень уж она созвучна его стилю исполнения, да и его голос хорошо ложится на эти слова.

А в моей реальности музыку к танго написал польский пианист и композитор Ежи Питсбургский. И первоначально оно звучало немного не так как мы привыкли слышать позднее. Да и слова к танго были совершенно другие. Новый русский текст написал Иосиф Альвек, новую аранжировку и запись на пластинку сделал дирижёр джаз-оркестра Александр Цфасман и, хотя были ещё два не менее известных текста этой песни, нам она всё же больше запомнилась в исполнении солиста этого оркестра Павла Михайлова.

После концерта мы с Агнешкой уходим ко мне в каюту и до самого утра «прощаемся».

Утром отчаянно краснея передаю Агнешке ещё пятьсот долларов «на дорогу домой и на первое время пока она не устроится». Но на самом деле мы оба прекрасно понимаем на что эти деньги. Агнешка после нашей первой встречи больше никогда не предлагала мне «это» и всерьёз опасаюсь, что она могла забеременеть.

Мы совсем не предохранялись, а осмотр у гинеколога и аборт в хорошей клинике стоят чуть меньше сотни баксов в пересчёте на марки или франки. Об этом меня просветила Лизи, подружка Жоржа. Агнешка только вздыхает, быстро целует меня и уходит. И больше её не видел. Не вышла даже проводить, хотя мне показалось, что она всё-таки стояла на прогулочной палубе, когда сходил с трапа. На всякий случай снял шляпу и помахал ей. Но ответа так и не дождался. Наверное, всё же показалось.

Заселился в «Гранд Британик». Отель знаком мне ещё по прошлой жизни, как-то останавливался тут на пару дней. Цены в моё время были «конские», да и сейчас гостиница не из дешёвых, но мне повезло. Сняли на пару с Хансом один двухместный номер на три дня, да ещё и скидку выторговал. Чем вызвал у моего «наперсника» уважительный взгляд. Это он видимо ещё не очень хорошо знает этих греков. Все цены что они запрашивают надо делить на три и от результата отнимать половину. Это и будет реальная цена и даже чуть завышена.

Торговался долго и со вкусом, эмоционально размахивая руками и сотрясая воздух громкими возгласами. Впрочем, отельер от меня тоже не отставал. Вполне натурально стонал, подпускал в голос слезливости и даже пару раз пытался вырвать у себя из шевелюры клок волос, но безрезультатно. Оба остались довольны и торгом и ценой. Наверное и скидку-то от грека получил за доставленное удовольствие, но это он на Привозе не был. Там торговаться начинают, ещё не озвучив и не услышав цены, но это сейчас, а в моё время уже как-то скучно и вяло стало. Был-то я там всего один раз и ожидаемого удовольствия от торга не получил. Везде ценники висят… никакой поэзии!

А с Хансом познакомился прямо на причале. Заприметил высокого худощавого паренька примерно моего возраста, что безуспешно пытался нанять извозчика. Извозчики-то там были, но видимо ожидали более состоятельных клиентов с лайнера, и неброско одетый тощий как щепка клиент с огромным потёртым чемоданом у них интереса не вызывал. Я подошёл, поздоровался и поинтересовался куда парень направляется.

Оказалось, что он тоже собирается снять номер в гостинице, но в Афинах впервые и города не знает. Понятливо киваю и предлагаю поехать со мной. А затем подняв два бакса громко произношу:

— Отель Гранд Британик! — и спустя час мы уже подъезжаем к отелю. На мой взгляд пешком можно было бы добраться гораздо быстрее, если бы не чемодан моего спутника. Но лошадка была такая же сонная, как и кучер и, по-моему, они на пару так и дрыхли на ходу. Но хоть немного познакомился со своим спутником.

Ханс с воодушевлением рассказывает, что живёт в Цюрихе, учится в колледже и сейчас впервые путешествует самостоятельно.

— Отец рекомендовал посмотреть на мир, пока у меня есть для этого время. Выдал немного денег на дорогу и отправил одного в путешествие по северу Африки и Аравийского полуострова. Путешествие должно было закончится в Стамбуле и оттуда уже поездом следовало вернуться в Цюрих.

— Но в Яффе я понял, что деньги заканчиваются и пора возвращаться. Вот и взял билет на «Pulaski» до Пирея. Но на корабле как-то внезапно деньги почти совсем закончились. — Ханс неожиданно краснеет и отворачивается. Я с удивлением смотрю на спутника, мне лайнер не показался очень-то дорогим. На что там тратиться? Обед в ресторане не дороже чем в других ресторанах. Развлечений кроме выступлений Лещенко не было никаких. Хотя… Я-то тоже там не мало оставил.

— Ханс, а каким классом ты ехал?

— Первым, но мне дали полулюкс за ту же цену, и я не стал отказываться. А что?

— Да нет, ничего. У тебя случайно не Элизабет была горничной? — судя по пунцовой окраске, проступившей на лице Ханса, я угадал и меня разобрал смех. — Парень, да ты не промах. Снял такую красотку! Но сдаётся мне что она тебя ободрала как липку. Сколько хоть платил за вечер? Впрочем, если не хочешь отвечать, то настаивать не стану.

— Двадцать швейцарских франков за полчаса! — я поперхнулся смехом. Нифигасе! Учитывая, что за один доллар сейчас дают три франка, а паренёк вряд ли ограничивался получасом, она раскрутила парня по полной. Я сочувственно помолчал. Когда гормоны бьют в голову, последняя отключается напрочь, по себе знаю.