– Не знаю, как поступит с добытой информацией Иваныч, но лучше он, чем Муромцы, – задумчиво заговорил Семинарист. – Я в свою очередь скажу: мне бы очень… очень хотелось, чтоб эта информация исчезла. Причем не попадая ни в чьи руки. Кроме твоих, разумеется.

Аванс. Намек на абсолютное доверие. А это уже не только налагает, но и обещает.

У Дуси существенно отлегло от сердца: с Костей Семинаристом в обозе в Н-ске можно начинать партизанские действия.

– И обрати внимание, Евдокия, я тебя совсем не спрашиваю: добыла ли ты заначку, потрясла ли ты мошну?.. Молчишь – твое право. Тут главное – молчишь.

– А я отвечу. То, что оставил Доброжелатель, я в глаза не видела.

– Надеюсь, – задумчиво раздувая щеки, кивнул Митрохин. – Для твоего же блага. Но разыскать способна?

– Я попробую. Попробую. Но как решить вопрос с Воропаевым? Если я дам ему честное комсомольское, что уничтожила информацию, не взглянув… он мне поверит? Отпустит меня и подругу с миром?

– Вопрос. Но если Конник впишется… – как бы совещаясь с самим собой, заговорил Семинарист. – Если Василий за тебя впряжется…

– Кость. Попроси Василия Никитича, а? – жалобно сказала Дуся. – Ты ж меня знаешь, я свое слово держу. Еще ни разу никого не подвела.

– Согласен. Верить тебе можно.

«Господи! – мысленно взвыла Землероева. – Если бы ты, Костя, знал, какую тайну прячет Воропаев, сейчас бы так не говорил! А после моего ухода пригласил дядюшку попа и попросил заново офис освятить. На мой стул святой водой побрызгать!»

Но дело таки сдвинулось с мертвой точки, с абсолютно недвижимого прикола. Если Воропаеву станет известно, что об оставленном компромате Евдокия узнала не от покойного Модеста за пять минут до его смерти, а начала поиски лишь после разговора с Костей и по его инициативе, появляется надежда на бескровное разрешение патовой ситуации. Уже теперь, по сути говоря, Евдокия могла бить себя в грудь и вопить: «Знать ничего не знала!»

Если, конечно, Семинарист о ее проколе с полиграфом не заговорит и ничего подобного смотрящему не предложит.

Но Костя умный, вон как осторожничает.

Ничтоже сумняшеся Семинарист подписал к проблеме вора в законе Васю Конника.

Пробил для Землероевой аудиенцию, сам ехать отказался – дела, которых не оставить утром в понедельник. За выходные накопились.

– Три воза с маленькой тележкой! Чесслово, если б не бумажки и пара встреч, поехал бы с тобой к Васе. Но он настроен доброжелательно, мой разговор с Васей ты сама слышала, девочка большая – разберешься, справишься.

Евдокия согласилась. Откажет Конник в помощи, что ж – взятки гладки. Пойдем другим путем, хотелось бы надеяться.

Шофера Муромцева Евдокия отпустила. Подъезжать к дому вора в законе на машине начальника ГУВД – народ смешить. Свою машину Семинарист дать не мог, так как услугами водителя не пользовался – любил сам порулить и погонять. Но предложил: если Евдокия немного подождет, он даст ей одну из разъездных машин, отправленных сейчас по курьерской надобности. Но Дуся отказалась. Сказала, что сама доберется.

…Таксист высадил москвичку у прочного, достаточно пожившего забора.