– Саня! Грибов здесь тьма! Ты просто челыша от красноголовика отличить не можешь, – парировал Аркадий Октябринович.

– Все, Андрей, давай про воздушный шар, – решительно решил поменять тему Саша. – Кстати, ваш баллон я находил. Случайно наткнулся. Сначала решил, что бомба или крылатая ракета не взорвалась, да еще и в ямке, как в воронке лежала. Потом приподнял за один конец, понял – пустая, да и стабилизаторов на корпусе нет. Так и не понял, что это и что тут делает. Но на туристов не подумал.

– Вообще, это было много выше по течению? – усомнился я в правдивости Сашиных слов.

– А я там и находил, – отрезал Саша.

Я понял – Саша хочет доказать Октябринычу, что если у него здесь тьма грибов, тогда у нас бомбы, ракеты и воздушные шары. А раз эпизода с козами не было, я знал, с какого места продолжить свой рассказ:

– Следующие два дня мы мирно сосуществовали с нашей «бомбой». Слава каждое утро накачивал наши резиновые матрасы «веселящим» газом, а я упорно «выкачивал» его перед сном. Причем из всех четырех. Друзья–идиоты мне были не нужны. Кроме этого, Славик заполнял газом из баллона все гермоупаковки – мешки из прорезиненной ткани, в которые мы упаковывали спальные мешки, одежду и прочие вещи. И если бы не сам баллон, который никак не хотел становиться легче, наша байдарка действительно пошла бы быстрее.

Я с завистью смотрел на байдарку Славы и Наташи. Она явно имела небольшую осадку, поэтому они достаточно легко неслись по волнам, а мы не могли за ними угнаться, не приложив дополнительных усилий. И это несмотря на то, что все тяжелое и компактное, типа консервов, я специально складывал к ним, и плюс огромная Славкина палатка, которую, он первый раз вез сам.

На третий день мы решили сделать дневку – день без переходов. Так как рыбу мы не ловили принципиально (принцип простой – в этой реке крупной рыбы нет, а мелкая нам ни к чему), заняться нам было нечем. Сначала из носков и другой мелкой одежды мы слепили мяч и сыграли в догонялки. Водящий должен был кого-нибудь догнать и залепить мячом. Мяч не хотел летать, поэтому попасть было трудно и весело.

А потом я предложил заняться тем, чтобы избавиться от баллона в силу бессмысленности его дальнейшей компании. Варианта было два: утопить или закопать. Утопить было проще, но смеющиеся рыбы не давали мне покоя, а закапывать было особенно нечем. Но у Славы был третий план, причем, по-моему, с самого начала. Он решил превратить свою гигантскую палатку в воздушный шар.

Девушки устроили «теологический» спор и получали от него несказанное удовольствие. Очень вдумчиво, и смакуя каждый выявленный факт, они решали, на какой стадии Слава перешел из разряда людей разумных в разряд людей обычных, и остановился ли он на этой стадии или перешел в следующую – людей безумных? Я тоже немного поучаствовал в обсуждении, определив, что причина безумия все в том же веселящем газе, который достаточно легко выходил из гермоупаковок все это время. Слава их всегда в обед подкачивал, восполняя потери за переход. И если сейчас Безумный покинет нас путем улета, то пандемия сразу остановится. А потом я представил, как мы таким способом убиваем двух зайцев – избавляемся от Славкиной палатки и от Славкиной бомбы одновременно, и бросился ему помогать.

Палатка – это единственное, что мне не нравилось в обществе Славы и Натальи. Мало того, что они навязывали нам ее перевозку. Сам процесс постановки занимал полвечера, а сборки – полутра. За это время мы успевали с женой поставить свою палатку, собрать дрова, развести костер и приготовить ужин. А в промежутках поддерживали им, то левую стойку, то правую, натянуть то одну веревочку, то другую. Размером она была с хороший гараж, легковая машина легко в нее умещалась, а еще у нее был тамбур. Славик называл ее «Ангар 18».

Эта штука досталась ему по наследству от родителей, которые купили ее где-то заграницей для путешествий на машине. У ангара были двойные стенки, между которыми можно было закачать воздух – этакий зимний вариант, при такой установке не надо ни колышков, ни стоек. Вот Слава и решил закачать газ сначала между стенками, а потом заполнить весь объем. Сначала мы перевязали веревкой палатку так, чтобы отделить саму палатку от тамбура. Тамбур Слава решил использовать в качестве корзины. Потом таким же приемом отделили часть задней стенки с окном, чтобы предотвратить через него выход газа. Слава подключил шланг к трубке, торчащей из стенки палатки, и открыл клапан на баллоне. Если удалось бы накачать стенки, это бы свидетельствовало о герметичности оболочки. Палатка стала расправляться, и стало ясно, что если мы не ослабим веревку и не позволим воздуху попасть внутрь, то стенки не смогут распрямиться и принять правильную форму. Рассмотрев все варианты, мы все же решили заполнить газом сначала саму палатку, а потом докачать стенки. Газ с шумом вырывался внутрь, и я ощущал, что мое счастье может измеряться литрами. Мало того, что баллон умирал, была надежда, что и этот ненавистный «ангар» все же улетит. Я начал судорожно вспоминать школьные и нешкольные знания: «Моль любого газа занимает один и тот же объем… 22,4 литра, кажется, это называется молярный объем газа. И молярный объем любого газа составляет 22,4 литра. А моль? Это практически молекулярная масса. Водород – аш два. Атомная масса – 1. Значит, 2 грамма водорода занимают объем двадцать два и четыре десятых литра? Фантастика или я что-то путаю?! Сотни раз решая подобные задачки, мы даже не пытаемся представить, как это может выглядеть на практике в жизни. Наша бомба весит килограммов восемьдесят, не меньше. Откинем килограмм двадцать на сам корпус – не менее 60 килограммов сжиженного газа. Конечно у нас не водород, но все равно всего несколько грамм нашего газа тоже должны давать 22,4 литра». Я попытался перевести килограммы в граммы, высчитать количество молей, а потом умножить на молярный объем газа… В нулях я запутался, но мое счастье продолжало расти – палатка превращалась в огромный бесформенный мешок. Чтобы она не покинула нас раньше времени, я отвязал веревку от своей байдарки и привязал ею свое нарождающееся счастье к ближайшей сосне. Слава со своей стороны решил в качестве балласта использовать наших женщин. Они, смеясь, разлеглись на стенках тамбура. Но через несколько минут, по мере наполнения нашего воздушного «шара», девушек приподняло так, что они касались земли только попами. Я представил, как моя любимая взмывает вверх вместе с этой чертовой палаткой, и мое счастье померкло. Похоже, у Славы были другие планы на счастье.

Через пару минут «наш шар», по форме напоминающий презерватив, полностью оторвался от земли и завис на высоте полутора метров, удерживаемый веревкой.

– Слава, качай стенки, – крикнул я и, ухватившись за ткань палатки, подтянулся на руках и стал забираться внутрь тамбура. Девушки, схватив меня за выступающие части тела затащили внутрь.

Мои шестьдесят два килограмма мало изменили ситуацию, и чтобы не вывалиться обратно, я прикрыл за собой дверь молнией и присоединился к всеобщему веселью. Две стены тамбура представляли собой два огромных полиэтиленовых окна, через которые открывался прекрасный вид – Слава копошащийся внизу! А еще нас слегка покачивало как в гамаке или на качелях, в общем, действительно было весело и хотелось еще выше. А Слава закачивал газ в стенки – палатка принимала свою исходную прямоугольную форму, насколько позволяла веревка, которой мы отделили основной объем от тамбура. В тамбуре не было надувных стен и нам становилось все теснее.

– Руби конец, – я высунул голову в щель двери, не перекрытую молнией.

– Фигу, – ответил Славик, заканчивая манипуляции со шлангом. – Я с вами!

Он попытался подтянуть наше надувное сооружение за веревку, но ни веса, ни силенок у него не хватило. Уцепиться за ткань палатки он тоже не мог – «шар» висел уже на высоте более двух метров прижатый к сосне.

– Вали сосну, полетим вместе с ней! – пошутил я. – Мы в палатке, ты на дереве. По ветке будешь отрубать и регулировать высоту полета.

Славику план не понравился, он зажал нож в зубах и полез по стволу к нам. Я расстегнул молнию двери и очень приветливо крикнул: «Добро пожаловать на борт, потомок обезьян!». Славик хрюкнул и чуть не подавился ножом. Мы затащили его внутрь, и стали решать дилемму как осуществить старт? Было понятно, что как только мы разрежем веревку, шар начнет стремительно подниматься вверх через крону сосны, к которой был привязан. Сосна была не мелкая, росла на краю леса – ее веткой могло и голову оторвать, если вовремя не подсуетиться. Большинством голосов я был выбран и крайним (неправильно, видите ли, привязал – «надо было двумя веревками») и жертвой, как самый легкий и спортивный.