Лягушка вздохнула. Потом ее лицо — или морда? Или как это называется у лягушек? — просветлело и она сказала:

— Так ведь ты стрелял из лука до того, как познакомился с ними!

Сэр Жеральд и Юнис посмотрели друг на друга и одновременно пожали плечами:

— Тут мы ничем тебе помочь не можем, — сказал сэр Жеральд.

— Мы не хотим лжесвидетельствовать, — сказал Юнис, — даже для друга.

— Платон мне друг, но истина дороже... — пробормотал я. — так говорил Аристотель. Правда, он и сам часто ошибался — как в истории о восьминогой мухе, например. Ну да ладно.

— Так что скажешь, рыцарь? — воспрянула лягушка, истолковав мои последние слова так, будто я на все согласен.

— Нет, — решительно произнес я, — и не потому я не хочу тебя целовать, что ты — лягушка, а потому, что я с незнакомыми лягуш... девушками не целуюсь. И потом: вдруг это прикол какой-нибудь: я тебя поцелую, а ты так и останешься лягушкой!

— Не останусь! — лягушка отчаянно замотала головой. — Ты только поцелуй...

— Нет, нет и еще раз нет, — решительно отказался я. На самом деле я и не сомневался, что, поцелуй я ее, она неминуемо превратится в девушку.

Но в какую? В Вику! А это мне вовсе ни к чему. Ты смотри, как она не мытьем, так катаньем.

— Нет, — словно услышала она мои слова, — я не та, о которой ты сейчас думаешь.

— Откуда ты знаешь, о ком я сейчас думаю? — огрызнулся я. — Может быть, о... Мерлин Монро!

— Ты хочешь Мерлин Монро? — лягушка всплеснула лапками и стрела по красивой параболе улетела на другую сторону кочки. — Сделаем!

— В другой раз, — сурово оборвал я ее и пришпорил свою скаковую лягушку, направив ее в сторону от кочки, возвращаясь на старый маршрут.

Царевна-лягушка печально посмотрела мне вслед.

Я весь кипел от распиравшей меня злости, и если бы в этот момент находился в воде — она вздымалась бы пузырьками пара. Но моя верховая лягушка, видимо, почуяла идущий от меня жар и поплыла быстрее, временами чуть подныривая, чтобы набегающая вода охладила ей спинку. В результате я замочил себе штаны.

— Стой! Стой! — закричал я лягушке, натягивая поводья.

Лягушка мигом повернулась к ближайшему островку, но на берег не вылезла, а осталась в воде, выставив наружу только глаза. Продолжала охлаждать спину.

Сэр Жеральд с Юнисом остановились рядом, и сэр Жеральд принял от меня поводья лягушки — кто знает, вдруг ей захочется вообще избавиться от такого горячего седока.