— Здравствуйте, уважаемый наблюдатель.

— Зачем же так официально? Можешь называть меня Элания.

— А почему не «мама»? — сказала, раздражаясь от её напускного дружелюбия.

— Можешь и так называть. Как тебе удобно.

Она открыла папку и, шурша бумагой, перелистывала страницы, изучая их содержимое. Я не удержалась от вопроса:

— И давно ты работаешь на Орден?

Элания оторвала взгляд и, посмотрев на меня, как на пустое место, произнесла:

— Следственный комитет и Орден — совершенно разные организации. Я здесь как сотрудник комитета, который занимается твоим делом.

— Значит, это по поручению следственного комитета шестнадцать лет назад вы пытались провести какой-то ритуал с черным котлом? Что же вы там делали, раз отцу пришлось заморозить вас на шестнадцать лет? И почему Орден так хотел твоего освобождения?

— Мне до сих пор не ясны мотивы отца, — произнесла она, игнорируя другие вопросы, — но если ты его встретишь, обязательно спроси у него.

— Отец умер на суде. Ты не знала? — приглушенно произнесла я.

Элания закрыла папку и окинула меня расчетливым взглядом.

— Это ты жила в заблуждении — Леонол жив. Он все хорошо рассчитал, только в одном ошибся. Члены кварты всегда чувствуют, когда кто-то из них умирает. И я его чувству… и скоро найду.

От концентрации злости в её тоне стало не по себе.

— Кстати, куда подевалась книга мастера, которая пропала с после инцидента в Вороньем гнезде?

— Я уже говорила наблюдателям — у меня её нет. И я не знаю, где она находится.

— Плохо, — она сложила руки на груди и довольно улыбнулась. — Будь у тебя книга, ты бы смогла призвать мастера. А мы бы в этот раз его обязательно поймали. И все бы твои проблемы прекратились в один миг.

— Кто эти «мы», которые будут ловить мастера? Следственный комитет?

— И он в том числе.

Я не смогла сдержать пренебрежения во взгляде, и это не ускользнуло от Элании.