Нормальным путем на Западе большие деньги не заработать. Законы в Германии составлены так, что честно, без большой подпитки откуда-то извне, не прожить. Филипп не раз слышал дискуссии иммигрантов, как выбиться в люди.

«Почему советская и иностранная пропаганда скрывала от своих граждан истинное положение вещей? — основной мотив подобных дискуссий. — Если бы в СССР показывали реальную жизнь реальных людей, большинство не стало бы уезжать из своей страны. У тех, кто остался, не было бы ущербной психологии, у тех, кто приехал, — излишних претензий и амбиций».

Михаил свой разговор начал с тех же материй.

— Понимаете, Филипп, как и все люди вашего круга, вы, наверно, провели детство в собственном доме, ходили в престижную школу, летом уезжали на загородную виллу… Кончили Кембридж. За ветреной богиней бегать вам не пришлось. Карьера явилась к вам в дом сама…

Филипп вспомнил, как трудно давались ему языки, как с утра до вечера неутомимая бонна в Ницце следила за каждым его шагом, ставила метроном на рояль, чтоб не увлекался триолями… Виртуозом он так и не стал. Шопена играл по-ученически. Детство было красивым — со стороны. «Впрочем, все было как надо», — подумал Филипп и терпеливо улыбнулся Михаилу.

Ободренный пониманием, Михаил продолжал:

— Мне же все пришлось начинать сначала, и не в пятнадцать лет, а в сорок, это две большие разницы, как говорят в Одессе.

Филипп удивился:

— Вы из Одессы? Я думал — из Киева…

— Вся Украина — одна большая Одесса. Откуда, вы думаете, у нас юмор, который помогает выжить? Впрочем, сегодня мне не до юмора. Вы знаете мою историю…

— Да, — кивнул Филипп. — Я внимательно вас слушал.

— По телефону не расскажешь. Иностранцев прослушивают, могут не так понять…

— Разве в Германии у полиции есть это право?

— Года два, как ввели.

— Без специальных санкций ваш телефон могут прослушивать? Вы сами читали этот закон?

— Я не читал, нет времени, да и с немецким не те отношения, чтобы юридическую литературу прорабатывать. Было в русской прессе.

— И что же в ней писали?

— Толком не помню, но говорилось, что полиция имеет право прослушивать каждого иностранца, причастного к организованной преступности…

— Вы связаны с организованной преступностью? — удивился Филипп.

«Ну и зануда, — Михаил уже был не рад, что затронул эту тему. — Все они — немцы, англичане, французы — одним миром мазаны. С детства привыкли к своим свободам и не видят, что с нами никто по их правилам не играет. Мы на их земле иностранцы, этим словом все сказано, как он не соображает?»