Время в дороге пролетело пугающе быстро, и чем меньше километров оставалось до станции, тем беспомощней я себя ощущал. Горизонт уже разделила тусклая полоса рассвета на фоне дымного смога, фонари потускнели в утренних сумерках, монорельс блестел от ночной росы. За окнами простирались сонные поля и видны были силуэты гор вдалеке. Вскоре показался освещенный разноцветными огнями межостровной мост, и я бессовестно наслаждался этими прекрасными мгновениями, прежде чем мы нырнем в пекло.
– В-вы так ничего и н-не придумали? – тихо спросил меня Финард. – Я п-прокрутил возможные варианты, но… Ситуация б-безвыходная. Они уже давно знают о нас и будут п-полностью готовы. Выставят столько охраны, что на с-сотню таких поездов хватит.
Я молчал, не зная, как признаться одуванчику, что наше дело зашло в тупик. Я рассчитывал, что остановок будет больше. Тогда мы бы выбрались на той, где нет засады. И потом смешались с толпой на каком-нибудь заводе. Но, судя по графику, на Промышленном этот поезд останавливался только в одном месте. Неподалеку от Аморанова моста. Там, где встречались внутренний монорельс, по которому труповозки везли тела на завод, и межостровная магистраль.
Я вспомнил ту огромную станцию с десятками эскалаторов, на которые грузили в одну сторону пластиковые ящики, а в другую – компост, и осознал, что нас поймают именно там. Сейчас мы ехали на заряде ионистров, но я видел, что его надолго не хватит. Частично заряд восполнялся, когда ток поступал от тяговых подстанций, но впереди ожидало еще два длинных обесточенных отрезка, после которых, если нам отрубят питание, суперконденсаторы не успеют зарядиться достаточно, чтобы мы сумели пересечь огромный Аморанов мост и попасть на материк. Так что мы остановимся аккурат возле станции. Уж диспетчеры подгадают наверняка.
Конечно, я мог бы перевести поезд на ручное управление уже сейчас и сделать аварийную остановку в любом месте, но тут даже не была предусмотрена веревочная лестница на такой случай, а на шланге от огнетушителя мы вряд ли спустимся. Он всего три метра, а до земли все пятнадцать. Да и одуванчик совсем не акробат.
– Ну что, весело было, а? – Я потрепал его по пушистой голове.
Он грустно улыбнулся, поглаживая зайца.
– С-спасибо, Тю-тю. Б-благодаря вам я х-хотя бы попытался. Теперь не чувствую себя т-таким ничтожеством.
Я смотрел на многоглазые силуэты заводов, мерцающие вывески и, главное, на огни эстакады и светофоры, ожидая, когда они погаснут, и дорога погрузится в темноту.
Но они почему-то не гасли. И ионисторы продолжали заряжаться.
– Странно, – обернулся я к Финарду. – Они уже должны были обесточить линию, не думаешь? Станция довольно близко. Это рискованно с их стороны.
– Д-думаете, они не знают о нашем п-побеге? – оживился одуванчик.
Впереди появились огни станции. Экраны показали, что наша скорость стремительно падает. Система автоматически замедляла ход поезда. Мы приближались к десятку машин под эстакадой и целой толпе народа в коричневой форме.
Я резко нырнул вниз, к Финарду.
– Знают! Судя по тому, что я там увидел, про побег они точно знают. Но, похоже, они не в курсе, что я машинист!
До меня только сейчас дошло – я ведь никому в НИЦ не говорил о том, что когда-то был машинистом. Я направо и налево утверждал, что я гедоскет, но о моем прошлом знали только Финард и Алик. И, видимо, птенец об этом никому пока не рассказал, а мое личное дело они еще не подняли. Меня пронзила волна сильной тревоги за Алика. Неужели он все еще спит? А что, если Финард накачал его чем-то ядовитым, а не просто снотворным? Да нет же, мы сбегали как раз потому, что одуванчик не хотел убивать людей. Тогда, выходит, птенец до сих пор не оправился от морга? Все ли с ним хорошо?
– И н-нам хватает заряда ионистров? – отвлек меня Финард. – Мы сумеем попасть на этом поезде на м-материк?
– Вполне возможно! Если они не обесточат линию еще какое-то время! Они этого пока не сделали. Значит, не предполагают, что я могу перевести поезд на автономку! У нас есть шанс добраться до материка, если еще немного подзарядимся! Судя по списку маршрутов, эта электричка иногда ходит до Гедона по одному из старых путей, наверное, отвозит туда какие-то образцы, как ты и говорил. Так что подъезжаем вплотную к станции, как ни в чем не бывало, потом я заблокирую двери и перейду на ручное управление. Пока они спохватятся, сообразят, что это не внутренняя поломка, и отправят команду диспетчерам, мы уже опять разгонимся и заполним ионисторы! А там останется только попасть на нужный монорельс. Надо будет вручную перевести стрелки. Я замедлюсь в нужном месте, а ты нажмешь кнопку на столбе по моей команде, понял?
Одуванчик с готовностью кивнул, стискивая сумку. В его широко раскрытых глазах отражались огни эстакады. Это были огни надежды. И такие же горели в стеклянных глазах зайца, выглядывавшего из кармана.
– Н-наденьте респиратор на всякий случай!