– Я так рада, что ты пришла.

– Я тоже, – сказала я.

– Как ты справляешься, Савви? – Ее вопрос значил больше, чем просто вежливое любопытство. Она знала, как сильно я хотела прийти сюда с Джорджем и как чувствовала себя виноватой потому, что переживаю из-за парня, тогда как в это время моя семейная драма была гораздо важнее. Она знала, что я была сплошным комком запутанных чувств, в которых с трудом могла разобраться сама, а не то что поделиться с другим человеком.

А так как она это уже знала, я солгала.

– На самом деле неплохо. – Я улыбнулась, но улыбка не затронула моих глаз.

– Признать, что он ранил твое сердце, это нормально, – сказала она, – может потребоваться какое-то время, чтобы исцелиться. Но клянусь тебе, это пройдет. Кто знает, может, ты влюбишься в Коула к концу вечера. В этом прелесть того, что тебе семнадцать лет – ты не привязана навсегда к одному человеку.

– Просто я чувствую, что глупо расстраиваться из-за этого, когда с мамой случилось такое, – призналась я.

– То, что у тебя происходит всякая фигня в семье, не означает, что ты можешь взять и отключить свои чувства. И это паршиво, потому что это вовсе не то, на чем ты хочешь сосредоточить свои силы, но это нельзя просто взять и включить или выключить. Потребуется время. Но станет легче, – заключила она.

Я крепко ее обняла, а потом вытащила на танцпол. Бен и Коул присоединились к нам, и, как выяснилось, Коул оказался весьма неплохим танцором. Мы танцевали классические школьные танцы, такие как «Шаффл Купидона» и «Ча Ча Слайд», и Коул даже станцевал со мной несколько медленных танцев. Он оказался идеальным партнером для бала, и я была очень рада, что Грэйс уговорила меня прийти.

По мере того как празднование закруглялось и король и королева бала танцевали последний раунд, наша группа решила, что пора отчаливать. Следующим пунктом назначения был подвал Бена, где мы планировали поиграть в видеоигры и до отвала наесться фастфуда. Парни первыми пошли к машине, а мы с Грэйс следовали за ними, снова вспоминая эпизод на танцполе, когда Бен резко присел и чуть не порвал брюки.

Мы обе остановились как вкопанные, когда увидели Джорджа, стоящего посреди парковки. Он держал руки в карманах и кивнул мне, молчаливо моля поговорить с ним. Грэйс недовольно двинулась в его сторону, но я схватила ее за руку.

– Все под контролем.

– Ты уверена? – спросила подруга. Я кивнула, и она посмотрела на Джорджа, задержав на нем взгляд на несколько секунд. Мне нравилось представлять, что она отправила ему предупреждение по их телепатической двоюродной связи.

Я медленно направилась к нему, стараясь не споткнуться на каблуках и думая, что надо было больше практиковаться ходить на них. Когда наши взгляды встретились, я тут же забыла о своем разочаровании и той боли, которую он мне причинил. Я помнила только те прекрасные мгновения, которые пережила в парке Сэндкасл. Мне отчаянно хотелось, чтобы их было больше.

– Итак… – Я напряженно смотрела на Джорджа. Пауза затянулась. Он все еще смотрел даже не в землю, а на мои невероятно модные ноги, замученные туфлями на каблуках, которые меня убедила надеть Грэйс. Я внезапно почувствовала себя очень глупо из-за розовых с блестками ногтей.

– Во-первых, я хочу извиниться за то, что не согласился пойти с тобой на танцы… – наконец начал он.

– Не извиняйся, – сказала я, постукивая ногой, – не очень-то умно было с моей стороны так расстраиваться из-за этого. Конечно, ты не хотел идти на танцы – они тебя не привлекают. Я понимаю это теперь. Жаль, что я сорвалась.

Он тяжело вздохнул, глядя вверх, на звезды. Ну вот. Сейчас он заведет речь и сообщит мне, что не относится ко мне так, как я к нему. Что я была права, но ему не хватило смелости признать это, когда я спросила в первый раз. Пчелки ожидания отказа закружились у меня в животе и начали жалить, пока я ждала, что он продолжит говорить.

– Можем мы пойти куда-нибудь поговорить? – спросил он.

– Все, что ты хочешь мне сказать, можно сказать здесь, – сказала я, скрещивая на груди руки.