— Не уверен, что хочу сейчас обсуждать это.
— Может, желаете кексов? — Вир попыталась разбавить неловкое напряжение.
— Секса? — переспросил Омен.
— Ты еще и глухой, — Омикрон, было, хотел выписать терабайтовцу подзатыльник, но в последний момент остановился ошарашенный ответом.
— Да, секса, — ни капли не смутившись, ответила Вир. Спустя секунд десять, видимо, осознав, что только что ляпнула, залилась румянцем. Повисла неловкая тишина.
— То есть кексов не будет? — то ли всерьез, то ли в шутку сокрушался Нирай. Он даже свалился на колени и драматично поднял руки к небу, как персонаж мегапафосной манги.
— Идемте, — сказала Вир путникам. Новоприбывшие неохотно поднялась и последовали за «вождем».
Многообразие материалов и форм просторной комнате скандинавского стиля с белоснежной мебелью, в которую странников неожиданно позвала Вир Кросс, изумило гостей. Ипсилон и Омикрон не без интереса рассматривали вазы и стеклянные настенные полки — после сверх утилитарного интерьера их собственных жилищ данная «рукотворная» локация казалась вершиной дизайнерской мысли. Немного погодя, их внимание привлекло разбросанное по полу нижнее белье, те смущенно изображали, что не заметили. У Нирая только одно было на уме:
— Я пришел с той стороны, — четко проговорил апостол.
— Ты ведь шутишь, да? — девушка не приняла его заявление всерьез.
— Нет, я абсолютно серьезен, — Нирай был несвойственно для японца прямолинеен.
— Как звали самого известного американского мультипликатора?
— Уотл Дисней.
— А японского? — Вир Кросс спрашивала о том, что было в книге, но не упоминалось в ее воскресных «проповедях».
— Хаяо Миядзаки, — не задумываясь, ответил апостол.
— В каком году состоялась Трехдневная война?
— В 2141-ом.
— Кола или Пепси?
— Доктор Пеппер.
Немного помешкав, фанатка воркаута принялась рыться на дне безразмерной картонной коробки в самом углу комнаты.