— Ага, из Дюссельдорфа. У них уже Ижевск в новостях показали, что, мол, на центральной площади во время празднования Дня Победы случился теракт. Не поверите — практически без подробностей, только что-то там про биологическое оружие. Число погибших, кстати, перевалило за сотню, но уже от каких-то беспорядков, вот такие дела. Мародеры, наверное, и бандиты всякие повылезли, раз полиция медиками помогает.
Никто не ответил, все сидели, погруженные в невеселые думы, внезапно омрачившие прекрасные выходные. Теперь без толку гадать, до города оставалось всего ничего. Все по-прежнему продолжали на автопилоте звонить домой или друзьям или писать смс, но уже без особых чувств и надежд, а я сам не заметил, как ускорился до ста тридцати — машина в принципе не позволяла выжать из себя больше, мотор надсадно хрипел, заднее колесо дребезжало, но мне вдруг стало на это все наплевать.
Кое-как заработал Интернет, ежеминутно пополняющийся новостями, полностью дублирующими друг друга — токсичный газ, возможно вирус, теракт, погибшие, беспорядки. Онлайн-мессенджеры и социальные сети тоже начали работать, но реагировали с сильной задержкой, а то и вовсе отказывались загружаться с первого раза.
Выезд на Нылгинский и Можгиский тракты и, соответственно, въезд в город перегородили четыре полицейские лады. Подъехав поближе, мы ахнули — около десятка сотрудников правопорядка пытались сдержать длиннющую колонну автомобилей, желающих покинуть город. Конец очереди скрывался где-то далеко за изгибами поворотов, но пробка на просматриваемом участке растянулась на добрый километр. Водители гудели, сигналили, выходили и ругались с полицейскими, но те пока не поддавались. Я заметил в их руках пистолеты. Кажется, если хоть кто-то попытается прорваться через оцепление, огонь откроют незамедлительно — лица у сотрудников были полны решимости, а нервы натянуты, что тетива монгольского лука. К такому навалу они не привыкли, могут так взбрыкнуть, что всем мало не покажется — вдруг кто не выдержит, начнет палить.
Приближаясь к полицейским машинам, я начал сбавлять скорость. Да уж, таким способом в город нам не попасть, это уже совершенно ясно. Справа и слева была пологая обочина, а всю проезжую часть перекрыли бело-синие «пятнадцатые» лады. Я еще раз примерился, прикинул, и разочарованно выдохнул — объехать не получится, даже Ванька бы не справился.
— Твою мать, — выругался Леха. — Димыч, тормозни, я сам к ним подойду.
Но, когда я выполнил просьбу Лехи, ситуация кардинально изменилась. До нас донесся глухой рев, и высоко в небе над Ижевском показались три стремительные точки самолетов. Мы зачарованно уставились наверх, провожая взглядами изящные и смертоносные махины. Я даже ненадолго оторвал взгляд от дороги — самолеты шли очень низко, и такое зрелище было достойно киноэкрана.
Появление военных привело к тому, что из машин начали выскакивать разъяренные люди. Они что-то кричали, махали руками, и вскоре самые нетерпеливые буквально бросились на полицейских, брызжа слюной и требуя выпустить их, пока не началась бомбардировка. Те все-таки не растерялись, в ход пошли дубинки, мигом охладившие пыл нападавших, а предупредительный выстрел в воздух и вовсе свел поубавившийся энтузиазм недовольных на нет. Люди злобно смотрели на правоохранителей и нехотя отходили назад к своим машинам, повинуясь коротким приказам. Но вот насколько удалось их сдержать? Может статься, что настанет момент, когда осторожность окажется заглушена отчаянным страхом за себя и свою семью.
А вот и нас заметили. Подбежал высокий и крепко сложенный сотрудник полиции, каких в рядах наших правоохранительных органов встретишь нечасто. В ручище он сжимал пистолет, палец лежал на спусковом крючке. Такой не дрогнет.
— Вы-то чего тут забыли? — гаркнул он прямо на меня, в открытое окно со стороны водителя.
Я не успел ответить, как из машины выскочил Леха.
— Нам надо в город, прямо сейчас.
— Ага, а ничего больше не надо? — хмыкнул мент. — Расскажи-ка это вон тем, что хотят выехать, да не могут.
— Что тут за хреноверть, товарищ полицейский? — я не сводил глаз с самолетов, кружащих в воздухе. Пришлось из солидарности с Лехой тоже вылезти наружу.
— Не уполномочен сообщать таких сведений. Да и мы сами пока толком не поняли, если честно, получили приказ перекрыть выезды на Казань и на Сарапул, вот и перекрыли. Биологическим оружием нас потравили, кто, зачем — не знаю, сразу говорю. Скоро тут войска будут. Вон, — полицейский ткнул пальцем в небо, — разведку уже проводят, кажись. Вертушки пару минут назад еще прошли.
— А вы сами что-нибудь видели? — я еле успел задать вопрос — Леха явно намеревался продолжить дискуссию о проезде в город. Он стоял, сжав руки в кулаки и нетерпеливо раскачиваясь с пятки на носок.
— Нет, не видели. Говорю же — теракт. Так, все, дуйте отсюда, — полицейский вдруг развернулся и направился назад, к своим коллегам, на ходу бросив. — И в город даже не лезьте, не получится у вас, только пострадаете.
— Минутку, начальник! — возмутился Леха и попытался схватить сотрудника за рукав. — Нам надо туда, чего непонятного?!
Тот с легкость выдернул огромную руку и злобно зыркнул на Леху, пригвоздив того разъяренным взглядом к асфальту.
— Нападение на сотрудника полиции! При исполнении! Пошел вон, сопляк! — полицейский вспыхнул праведным гневом, ему только нас тут не хватало. — Кругом и дали отсюда!