У нас нет доказательств того, что идеи разработки электронных денег в целях увеличения прибыли компаний в 1990-х годах и банковский кризис 2008 года решающим образом повлияли на образ мыслей Накамото, но можно с уверенностью сказать, что стремление разработчиков криптовалют к переменам сильно недооценивалось. В обществе утвердилась мысль о том, что централизация денежной системы деструктивно влияет на экономику и попытки изменить ситуацию изнутри обречены на неудачу. Единственным решением проблемы становилась децентрализация одновременно с созданием совершенно новой, революционной денежной системы. С точки зрения либертариански мыслящих технарей, веривших в эти модели, недостаточно было включить в систему отдельные функции охраны анонимности, вроде реализованных Чомом. Криптовалюта должна была стать полностью независимой системой. Но пока на сцене не появился биткоин, никто не знал, как это можно сделать. Главная причина трудностей состояла в том, что очень сложно заменить централизованную корпоративную структуру, в которой правила можно устанавливать сверху, децентрализованным сообществом, которым формально никто не управляет. Как заставить всех находящихся в сети действовать по единым правилам в отсутствие централизованного управления? А если создать некий коллективный орган управления, как предотвратить попытки обхитрить его или потратить биткоины, которых в действительности у члена сообщества нет?

Накамото предложил решение, состоявшее из двух частей. Одним его компонентом стал разработанный основателем инновационный блокчейн. В соответствии с замыслом автора транзакции объединялись в блоки, располагавшиеся в хронологическом порядке, что позволяло «охотникам за биткоинами» проверять их содержание, сравнивая с хронологическим журналом остатков на счетах пользователей. Убедившись в достоверности одного блока транзакций, они выражали свое одобрение переходом к формированию следующего блока и его присоединению к уже верифицированному предшественнику. Эта верификация и построение блоков в цепь, а также принятие каждого нового блока в качестве легальной базы, к которой будут присоединяться блоки в будущем, обеспечивают де-факто консенсус по вопросу о достоверности включенных в блок транзакций. Это гарантирует эффективную защиту всей системы и не дает отдельному пользователю возможность «дважды потратить» биткоины. Наконец-то цифровому мошенничеству пришел конец.

Вторая часть решения заключается в разработке алгоритма майнинга биткоинов, а именно определения вознаграждения, достаточного для того, чтобы побудить владельцев компьютеров в сети выделить достаточно ресурсов (электроэнергии и мощности компьютеров) для поддержания работоспособности блокчейна. В совокупности эти характеристики легли в основу рассредоточенного механизма обеспечения доверия.

Но возникла еще одна проблема: Накамото нужно было сформировать внутреннюю стоимость биткоина, которая влияла бы на колебания спроса и предложения. Он решал эту задачу, рассматривая различные варианты временного графика будущих выпусков монет. В первые четыре года протокол предусматривал выпуск фиксированного количества блоков биткоиновых монет (по 50 штук в каждом) примерно раз в 10 минут. К концу 2012 года количество монет в блоке сократилось до 25 и в дальнейшем сокращалось в два раза каждые четыре года. К 2140 году оно должно свестись к нулю, а в обращении к тому времени должен быть 21 миллион биткоиновых монет. Это запрограммированное сокращение объемов эмиссии биткоина присваивает ему новое качество – редкость, и оно же создает основу для поддержания курса биткоина и стимулирует «добытчиков» продолжать майнинг. Накамото знал, что при сокращающемся с каждым годом предложении биткоина ему в итоге потребуется альтернативный стимул для поддержания энтузиазма «добытчиков», поэтому ввел систему небольших комиссионных за проведение транзакций, чтобы компенсировать «добытчикам» понесенные расходы. С течением времени и по мере уменьшения отдачи от майнинга эти комиссионные становились бы все более мощным стимулом работы в биткоин-сети. В целом это оказалось элегантным и соответствующим духу свободного рынка решением задачи, беспокоившей общество на протяжении столетий: как согласовать поиск собственной выгоды отдельными индивидуумами и потребности общества.

Усовершенствование имело решающее значение как с философской, так и с практической точки зрения. Децентрализация таит в себе большие преимущества для инновационной денежной системы в отличие от господствующей ныне традиционной системы, управляемой банками под наблюдением правительства. Поскольку в инновационной системе отсутствует единый узел контроля или центральный сервер, способный координировать рассредоточенную глобальную сеть компьютеров, то не существует способа ее «обрушить». Правительство Китая может, конечно, запрещать своим банкам проводить операции с биткоином или заявлять, что на территории Китая единственным платежным средством служит юань, но оно не может запретить биткоин, поскольку у него нет единого центра эмиссии. С такой же проблемой сталкивается правительство любой другой страны. Подобные качества биткоина привлекли пусть не самую многочисленную, но и немалую субкультуру искренне увлеченных и глубоко мотивированных активистов, скептически относившихся к управляемой центральными банками бумажно-денежной системе. В глобальном смысле эти взгляды оказались созвучны общему тренду децентрализации и роста роли личности в раздвинувшей границы экономике – в том мире, где люди сдают диваны «платным гостям», продают электроэнергию, сгенерированную солнечными батареями, обратно в энергосеть и черпают новости из децентрализованных форумов вроде Twitter.

Неудивительно, что в такой среде предложения Накамото вызывают все больший интерес и все больше людей верит в то, что они работают. Многие приходят к выводу, что система, основанная на неразрушимом алгоритме, заслуживает большего доверия, чем склонные к ошибкам и мошенничеству люди, управляющие крупными организациями в сердце традиционной денежной системы.

Уход Хэла Финни из сети, которую они с Накамото основали в январе 2009 года, отнюдь не оказал негативного влияния на биткоин, поскольку появилось множество лиц, заинтересованных в ее развитии и ясно видящих будущее величие этой сети. В этом году она привлечет новых пользователей, загрузивших программное обеспечение и готовых администрировать узловые компьютеры в сети, одновременно добывая биткоины. Для коммуникации многие использовали IRS-чат, который Накамото организовал на сайте bitcoin.org. К октябрю новый чат, предназначенный для программистов, заработал под тэгом #bitcoin-dev, а еще месяц спустя форум окончательно формализовался под названием Bitcoin Forum[57]. Таким образом начало складываться сообщество биткойнеров.

Каждый раз, когда к сети присоединялся новый пользователь со своим компьютером, ее общий вычислительный ресурс, задействованный в майнинге биткоинов, возрастал, равно как и увеличивался расход электроэнергии – главная статья условно переменных расходов на майнинг. Это также означало обострение конкуренции за блоки биткоинов по 50 монет, которые система запрограммирована выпускать: следовательно, шансы каждого компьютерного узла в сети на добычу одного такого блока будут снижаться. С течением времени наращивание вычислительного ресурса сети приведет к тому, что базовая программа автоматически повысит сложность математических задач, решаемых в процессе майнинга. Это необходимо для предотвращения слишком быстрого нахождения решения, а значит, и для эмиссии биткоинов с опережением графика. Благодаря этому десятиминутный интервал эмиссии биткоинов можно поддерживать в течение длительного времени.

Для дальнейшего развития биткоиновой денежной системы необходимо предложить альтернативу майнингу как способу получения биткоинов. У вас должна быть возможность купить их за доллары или другую бумажную валюту. Но по какому курсу? К октябрю 2009 года этот вопрос назрел и члены криптовалютного сообщества взяли на себя задачу расчета и обнародования курса биткоина к доллару на вновь открытом сайте New Liberty Standard[58]. Отправным пунктом для расчета курса послужила стоимость электроэнергии, потребляемой в процессе майнинга; первый обнародованный курс биткоина к доллару (BTC1) составлял 309,03 биткоина за доллар. Иначе говоря, один биткоин стоил 0,08 цента. Кое-кто считал, что курс завышен, но у биткоинового сообщества, по крайней мере, появилась площадка для купли и продажи своих экспериментальных виртуальных активов. Немедленно проявилась главная отличительная особенность биткоина последующих лет – волатильность его курса: к 13 ноября курс вырос на 70 %, достигнув 0,14 цента, но уже в течение следующего месяца откатился до уровня 0,06 цента. Некоторое время торги этими мизерными пакетами рассматривались как развлечение. Поскольку сообщество биткойнеров все еще было относительно немногочисленным и никому не удавалось найти способ нарастить мощность своего компьютера так, чтобы наверняка побеждать конкурентов в решении математических задач, то и выигрыши биткоинов распределялись более или менее произвольно между всеми майнерами. Все это выглядело очень по-семейному.

Ситуация резко изменилась в новом году, после того как программист из Флориды Ласло Ханеч[59] обнаружил, что ему удалось написать программу, передающую функции майнинга графическому процессору компьютера (GPU), в то время как на компьютерах остальных пользователей эту функцию выполнял центральный процессор. Благодаря этой специализированной и высокоэффективной программе Ханеч нарастил вычислительный ресурс своего компьютера, направленный на решение математических задач в рамках майнинга, а его шансы на выигрыш очередного блока биткоинов из 50 монет возросли в геометрической прогрессии.

Естественно, такой успех не мог остаться незамеченным. Пусть на тот момент блок биткоинов почти ничего не стоил, но растущее сообщество приверженцев цифровой валюты впервые уверовало в то, что постепенное повышение ее курса обещает им в будущем большую выгоду. Новость о том, что Ханеч сумел заработать такую сумму в биткоинах, на фоне информации о выпуске новой, усовершенствованной версии базового программного обеспечения 0.2, а также о создании второй биткоиновой биржи под названием Bitcoin Market прозвучала как сообщение о золоте, найденном на лесопилке Саттера в 1848 году{12}. Новые фанаты немедленно ввязались в драку. Началась настоящая «гонка вооружений», то есть соревнование вычислительных систем, по мере того как все больше людей превращали свои домашние компьютеры с загруженными до отказа графическими процессорами в некое подобие домашних монетных дворов по чеканке цифровой валюты. Поскольку эти энергоемкие машины работали все интенсивнее, вся сеть насыщалась электроэнергией – как в буквальном, так и в переносном смысле. Вместе с нарастанием ажиотажа биткоин медленно, но неуклонно превращался из игрушки эксцентричных гиков в увлечение нового поколения цифровых золотоискателей. Должно быть, Накамото с большим изумлением наблюдал за развитием событий. Радовало его это или огорчало? Мы вряд ли когда-нибудь об этом узнаем. Всего лишь год спустя он навсегда исчез из мира биткоина.