– Я всегда очень нервничала с Королевой. По правде говоря, я и сейчас нервничаю, – говорит Линда Чалкер. – Я думаю, она всегда очень хорошо осознает, что, стоит ей сказать всего несколько слов всего за несколько секунд, это будет иметь потрясающий эффект.

Один из самых высокомерных лидеров Содружества в девяностые годы был также самым молодым главой государства в мире в то время. Валентин Штрассер был младшим офицером армии Сьерра-Леоне в 1992 году, когда явился в президентский дворец с несколькими другими солдатами, чтобы пожаловаться на задержку выплаты жалованья и отсутствие снабжения своих людей. Опасаясь худшего, президент вскочил в вертолет и скрылся, после чего Штрассер решил взять власть в свои руки, причем ему было двадцать пять лет – фактически столько же, сколько и Королеве, когда она сама стала главой государства.

В следующем году он прибыл на саммит Содружества на Кипре и, как и все лидеры, был приглашен на прием у Королевы на борту королевской яхты. Сэр Роберт Вудард, капитан яхты, вспоминает, что Штрассер «вел себя очень скверно», проигнорировал протянутую ему руку и таким образом не получил от Вударда вежливое предупреждение о пороге на пути в помещение для приема. Он споткнулся и упал лицом вниз.

– Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, – говорит Вудард.

На следующий день Штрассер вернулся на личную аудиенцию у Королевы.

– На этот раз он поднялся на борт и пожал мне руку, мне показалось, я коснулся мокрой копченой рыбы, – говорит Вудард. – У него сдали нервы, потому что он понял, что останется наедине с Ее Величеством.

Как и все аудиенции, встреча проходила за закрытыми дверями, но позже выяснилось, что Королева дала вспыльчивому молодому диктатору несколько суровых советов. Ему следует принять демократию, сказала она, если он желает остаться в Содружестве и вообще остаться в живых. Она также сказала Штрассеру, что поможет ему, познакомив с кем-нибудь, кто знает, как изменить его положение. Несколько часов спустя, на банкете, который Королева давала для лидеров стран, ее стратегия стала ясна: Штрассера усадили рядом с Робертом Мугабе из Зимбабве, которого хозяйка уже предупредила, о чем следует побеседовать с молодым человеком[48].

Бывали моменты, когда Королева решала выпустить пар, как, например, во время государственного визита в Люксембург в 1976 году, когда она удивила гостей и принялась играть на ударных после веселого ужина. Однако ее окружение никогда не воспринимает такие моменты как намек на переход к излишней фамильярности.

Точно так же все понимали, что происходит, когда окружение не оправдывало надежд Королевы. В ходе королевского круиза в мае 1976 года, когда Britannia шла из Финляндии, с Балтики, через Кильский канал, экипаж попросили сообщить Королеве, когда яхта будет проходить мимо известного конного завода.

Эту просьбу никто не выполнил, и Королева упустила возможность посмотреть лошадей. В тот момент, когда она вышла к обеду, было очевидно, что она в тихой ярости. Воцарилось холодное молчание, когда присутствующие офицеры нервно заняли свои места, после чего им представился редкий шанс увидеть, как Королева справляется со своим гневом. Неожиданно она прикрыла лицо салфеткой. Затем медленно отняла ее, и все увидели ее преобразившееся лицо, она тепло улыбнулась и сменила тему.

– Это было похоже на фокус, – говорит один из гостей. – Вдруг перед нами явилась совсем иная, улыбающаяся Королева. Это было невероятно. И принц Филипп сделал то же самое.

Данное событие не только стало откровенной демонстрацией железного самообладания, но и помогло понять, что по ощущению Королевы жизнь – непрерывное, бесконечное представление, даже на своей территории, среди близких доверенных лиц. Несмотря на прощение, экипаж яхты Britannia никогда больше не повторял такой ошибки.

Хотя Королева, возможно, самая знаменитая женщина в мире, по характеру она всегда была застенчива, во многом напоминая своего отца; она беззаветно защищает своих и сознает свое положение и в то же время скромна в отношении своих собственных способностей.

– Что мне известно? – пожаловалась она одному из своих министров во время ланча на борту Britannia. – Я всего лишь женщина на своем месте.

Такие качества всегда помогали ей отождествлять себя с теми, кого встреча с Королевой приводит в ужас. Да, есть старое клише, согласно которому Королева помогает другим почувствовать себя «непринужденно», но эту фразу то и дело повторяют на протяжении многих лет. Ветеран королевской фотосъемки Реджинальд Дэвис вспоминает, что Королева могла быть обезоруживающе стеснительной на приемах для СМИ во время турне.

– Она была великолепна, но на приеме для прессы всегда стояла, опустив глаза вниз. Может быть, это была нервная реакция, – говорит он.

Многие замечали, что Королева предпочитает умалчивать о неловких происшествиях. В 1961 году в ходе турне по Западной Африке в Батерсте на борту королевской яхты был неловкий момент во время государственного банкета: супруга одного из VIP-гостей из Гамбии, когда ей предложили подливку, налила ее в свой бокал для вина. Королева и глазом не моргнула.

Она осталась так же невозмутима и сделала вид, что ничего не заметила, когда какой-то фотограф выронил бокал хереса и залил им весь ковер на приеме для прессы, устроенном на борту яхты Britannia в Нью-Йорке в 1981 году. Несколько часов спустя, когда тот же фотограф пытался запечатлеть ее прибытие на вечернее мероприятие, раздался резкий грохот – это он выронил объектив.

– Ах Боже мой. Сегодня просто не ваш день, – утешила его Королева.

Сэр Джок Слейтер, служивший шталмейстером Королевы во время турне по Австралии в 1970 году, вспоминает, как выстраивал гостей в очередь на посвящение. Один из них все беспокоился, что ему надо будет делать и что говорить, когда он подойдет за своей наградой, поэтому Слейтер постарался успокоить его, объяснив, что проще всего не сделать промаха, повторив все, что сделает стоящий в очереди перед ним. К тому времени, когда Слейтер заметил, что его собеседник встал в очередь следом за женщиной, было уже слишком поздно. Мужчина, по словам Слейтера, сделал «настолько хороший реверанс, насколько у него получилось».