Глава четырнадцатая

Компари-ни?.. Компари-са?.

Свесив ноги с тележного передка, державший в руках вожжи Юра смотрел на покачивающуюся впереди лошадиную спину. Вчера вечером, уже после грозы девушки, как могли, обиходили лошадку, расчесав спутанную гриву и выбрав наиболее заметный мусор. Вот только побороть скапливавшуюся годами грязь оказалось невозможно — стоило провести по чистой, вроде бы, шерсти, как ладонь моментально оказывалась чёрной.

Стоять под дождём, а после и ночевать бедняжке Фру-фру пришлось в упряжи — распрячь её было бы нетрудно, но москвичи сомневались, что сумеют запрячь её снова. Нарвав сена, девушки сделали широкое корытце из полиэтиленовой плёнки, заклеив края скотчем и наполнив получившуюся посудину водой из ручья. За ночь лошадка немного отдохнула — но утром выяснилось, что ослабли два поперечных ремня.

Ремни оказалось несложно подтянуть — на обоих имелись потемневшие от времени металлические пряжки. Но не прошло и десяти минут, как ремни снова ослабли. В чём тут дело, ребята так и не поняли, но стоило тронуться в путь, как выяснилось, что лошадка едва не вылезает из хомута, да ещё и прихрамывает на левую ногу.

— Понимаю зоозащитников, — прокомментировал ситуацию Володя. — Никогда бы не подумал, что идти в упряжке для бедного животного такая мука.

На команды «но» и «тпру» Фру-фру совершенно не реагировала. Презрительно фыркая, она переступала с ноги на ногу, удивлённо оглядывалась, не понимая, чего хотят от неё эти непривычно одетые, странно пахнущие люди. Володя посмеивался, объясняя, что они оказались в положении бравого солдата Швейка, умевшего летать на аэроплане только вверх — «а вниз мы с господином обер-лейтнантом обязательно куда-нибудь падали». Бить лошадь не позволила Надя. Неожиданную помощь оказала сама Фру-фру, оказавшаяся бесцеремонно наглой побирушкой — схрумкав весь оставшийся сахар, она то и дело тыкалась в полы одежды, выпрашивая лакомства.

По ходу выяснилось, что её нетрудно вести за собой, держа за вожжи у самого основания, возле морды и потемневших железных колец. Роль вожатых по очереди выполняли Надя и Юра — Анечка честно призналась, что боится лошадиных зубов, а Володя с топориком в руке то и дело уходил в передовой дозор.

Сидевшая на сене Анечка посмотрелась в телефон. Не далее, как утром она заявила, что не желает предстать перед местными жителями растрёпанной чумичкой. Юра выразил сомнение, Володя привычно посмеивался. После недолгих препирательств Анечке удалось загнать в ручей обоих ребят. Сама же она не просто вымылась, но и переоделась в длинное голубое, в мелкую клеточку, платье. На ногах у девушки остались кроссовки — зато из двух гребней, своего и Надиного, она соорудила высокую причёску. На загорелой шее в неглубоком вырезе покачивался прозрачный кулончик на золотой цепочке.

— Ань, ты… э-э… как принцесса из сказки, — не выдержал Юра.

Что до обыкновенно строгой и серьёзной Нади, то она ограничилась тем, что вымыла и выстирала джинсы и блузку. Володя и вовсе остался в камуфляжных брюках и зелёной футболке. Не забыв камуфляжную куртку и верную гитару, именно на неё возложив надежду на успех предстоящего контакта.

Чем дальше, тем меньше дорога и окружающий лес выглядели дикими и нехожеными. Росшие на обочинах трава и папоротник уже не были такими высокими и чем дальше, тем чаще оказывались примятыми. На стволах лиственных сосен попадались старые, заплывшие смолой зарубки.

А потом сплошной до того лес начал перемежаться широкими вырубками с огромными круглыми пнями, окружёнными густым кустарником и буйной молодой порослью. Над близкой рекой кружили чайки — сизо-серые, желтоклювые, с красными кончиками крыльев. Высоко в небе парили в поисках добычи птеродактили.

Маленькое жёлтое солнышко успело высоко подняться, а тени от придорожных кустов сделались очень короткими, когда деревья по сторонам расступились. Не дальше, чем в трёх километрах, на холме возле реки, среди окружённых изгородями полей утопала в зелени садов деревенька — четыре десятка белых домиков под тёмно-зелёными крышами, окружёнными чёрным частоколом.

Среди крыш, над которыми кое-где вились белёсые дымки, стояла массивная каменная башня. Над четырёхскатной крышей развевались жёлто-белые флаги. Берега реки соединял широкий деревянный мост, к которому было причалено судно, похожее на большую лодку с палубой. На другом берегу так же виднелась окружённая частоколом деревня. На прибрежном лугу паслось стадо красно-белых коров, охраняемое собакой и двумя всадниками.

— Мда-а, приехали… — сделал неутешительный вывод Володя, поднеся к глазам чёрный армейский бинокль. — Тут не местечко и не хутор, тут целый город. И если это не наши «психи с перьями», то ненамного лучше. Частокол видите? И знамёна на башне? Всё-таки средневековье…

— Поворачиваем? — с надеждой в голосе предложил Юра.

— Драпануть несложно, — согласился Володя. — Но не партизанить же нам всю жизнь по этим лесам. Так и так, еда кончается… Ч-чёрт, ведь угораздило. А самое паскудное, если бы не эта история с лошадью, завтра нас на плоту принесло бы именно сюда…

— Хорошо хоть, вещи спрятали, — заметила Надя.