– Куда, Андрей? Это здесь я еще как-то помочь смогу, да и перемещение только здесь работает. А там – никакой гарантии.
– Ничего, Михаил Николаевич, ничего. Я поеду в Елабугу.
– Что Вы там забыли, Андрей? Эта Ваша Елабуга, извините, находится прямо в центре жопы мира. Это только по карте туда ехать десять часов на машине, а в жизни Вы туда доберетесь неизвестно когда!
– Я все равно поеду. Там сейчас Марина Цветаева. И жизни ей осталась одна неделя ровно. Понимаете, я ведь себе потом простить не смогу, что я знал, мог ее спасти – и не сделал.
– Я над Вами, Андрей, не начальник, приказывать не могу. Мне Ваша Цветаева, извините, не так дорога, как Вам. Но препятствовать не буду. Пойдемте, покажу, где что находится, документики Вам соорудим, да и пойду я.
Управились за час. Михаил Николаевич выписал Андрею паспорт на его же имя, проявив мастерское владение пером с тушью и вклеив тут же напечатанную на вытащенном из тайника принтере фотографию, написав на обороте карандашом фамилию.
– Есть легенда, что при тщательной проверке наличие фамилии на обороте фотографии смотрят. Проверить не получилось, вот и пишем на всякий случай. Теперь Вы, Андрей, невоеннообязанный инвалид, вот и справочка соответствующая. Вот Вам деньги, здесь двести тысяч крупными, а здесь пять тысяч помельче. Отчет не нужен, напечатаем, сколько надо. Я буду здесь каждое воскресенье, начиная с 31 августа. Жду Вас, Андрей.
– Михаил Николаевич, а Вы мне зачем помогаете? Откуда такая горячая любовь? Бросили бы меня, да и хрен с ним. Тем более, что никто, кроме вас и не знает, что я здесь оказался.
– Понимаете, Андрей, так получилось, что Вы – всего лишь четвертый человек, которого наш прибор смог перенести. Кого попало – не пускает. Так что Вы нам гораздо нужнее, Андрей, чем мы – Вам. Начальству только потом такого не говорите, не поймут.
– А если я не захочу у вас работать?
– Что, правда не захотите? – Щербаков посмотрел на Андрея с улыбкой.
– Наверное, захочу. Поговорим потом.
– Ну и ладно. До свидания. И удачи Вам! – Михаил Николаевич пожал протянутую навстречу руку Андрея и вышел из квартиры.
Глава 2
«Еще никем не выслежен…»
25 августа 1941 года
Андрей
С утра Андрей начал собираться в дорогу. Надо было купить какую-то одежду дополнительно к той, что была на нем надета и продукты. Впрочем, вопрос с одеждой отпал после ревизии шкафа – запасную пару брюк, несколько рубашек и трусы там нашлись. Материал на портянки к милиционерским сапогам тоже нашелся. Взяв какой-то холщовый рюкзак, запихнув деньги во внутренний карман пиджака, он подошел уже было к двери, но затем вернулся и, потратив минут двадцать на рукоделие, взял милицейский наган, подвесив его на пришитую подмышкой петлю.
Выйдя на улицу и повернув за угол, Андрей чуть было не наткнулся на женщину, которая привела его к участковому. Она о чем-то рассказывала милиционеру, что-то писавшему в блокноте, жестикулируя и глядя в сторону двора, в котором располагался опорный пункт. На Андрея ни женщина, ни милиционер не смотрели и он, не спеша развернувшись, пошел обратно.
Коммерческий магазин ему посоветовала дама, явно из бывших дворян: она горделиво шагала по улице, неся на голове неизвестно какой древности шляпку и в руке – так же антикварно выглядящую дамскую сумочку.