Время считают удары сердца - глухие вязкие толчки, отдающиеся в висках. Летит вперед бесконечный сверкающий поток, свет, что ярче тысяч звезд. Мир растворяется, расходится тонкими нитями.

       Я где-то... И нигде.

       На миг... На годы. Тысячи лет.

       Изнанка смотрит на меня сотнями ненавидящих и - уже - мертвых глаз. Четверо мужчин горят в мертвенном ледяном свете, и сгорают стремительно, как полыхает бумажный лист.

       Из горла вырывается крик, но я не слышу его, руки тянутся к ним - но до них дальше, чем до звезд...

       Седой мужчина открывает полубезумные от боли глаза. В них - прощание. И светлая, тихая печаль. Криво, грустно улыбается:

       - Будьте с ним. Вместо меня...

       И - рывком - перетягивает слепящий свет на себя.

       Хрупкое смертное тело вспыхивает, как мотылек на пламени свечи.

       За светом приходит темнота - холодная и промозглая. В ней свистит ветер, кружа снег в бесконечной метели.

       Полярная ночь укрывает стылую снежную равнину темнотой, но я знаю - она здесь. Моя Богиня.

       Смерть зажигает фонарь и ставит его в сугроб. Чернота бездонных небес расступается перед теплым пятном света, вырастают вокруг застывшие клыки скал.

       Море снова заносит снегом - и алый лед скрывается под белыми хлопьями.

       - Победа любой ценой. Что будешь делать с ней? - Богиня смотрит поверх моей головы. Слабая улыбка трогает губы. Она откидывает полу плаща, открывая занесенное снегом тело.

       - Этой душе я думаю дать свободу. Он все же вернулся ко мне... Как думаешь?

       Я падаю на колени в глубокий снег, не замечая холода, не замечая того, что из глаз катятся слезы. Мир рушится, проваливаясь в тишину. Мой мир... Я достаю из кармана мятый зеленый листик, вкладываю в его ладонь и сжимаю пальцы.

       Живи.

       Будь судьбой моей, как прежде.

       Будь - даже без меня. Ты заслужил это.

       Узкий липкий листик - что ты против смерти?...