Официально, сухо и с загадочным многоточием в конце.

Легкая дрожь волнения пробегает по телу, пальцы чуть вздрагивают, и я промахиваюсь мимо клавиш. Бросаю это бестолковое занятие, просто закрываю мессенджер и откидываю телефон подальше, словно предвестника нехороших событий. Сообщение остается без ответа, но, думаю, Глеб его и не ждет.

— Что хотел? — не унимается эта «любопытная Варвара», выдергивая своим вопросом меня из тягучих мучительных раздумий.

— Вечером у него деловая встреча, и я должна его сопровождать.

Вздыхаю и обессиленно опускаюсь на кровать, комкая в руках очередную вещь, которую только что собиралась положить в дорожную сумку. Смотрю рассеянным взглядом на играющего в манеже сынишку и вновь ухожу с головой в гнетущие размышления. Как мне совместить несовместимое?

Да, мы с Ришкой решили, что переезд в город и проживание в бабушкиной квартире — самый удачный вариант на данный момент. Но как быть с желанием наглого самца лицезреть меня подле себя двадцать четыре часа в сутки?

Я не знаю!

— А ты скажи ему, что у тебя ребенок и ты не можешь его бросать на такое продолжительное время.

— И что мне это даст? — Я неуверенно пожимаю плечами. — Глеб из той породы мужиков, которые «кобелируют» по жизни, помечая всех, на которых у них встал, и идут дальше. Максимум могут задержаться около одной чуть дольше, и то, видимо, только от усталости и желания немного передохнуть. Я не стесняюсь в выражениях: Ришка не первоклашка и не скромная гимназистка, мы с ней уже поднимали темы о мальчиках. — Таким экземплярам сильной половины человечества точно не нужны крепкие счастливые отношения для создания очередной ячейки общества, и уж тем более — дети. А нам с Максиком не нужен такой «папашка» на радарах нашей спокойной жизни.

— Угу, — скептически бубнит себе под нос сестра и достает из шкафа очередную стопку детской одежды. — Берем? — как ни в чем не бывало интересуется она, словно секунду назад мы не мусолили больную для меня тему.

Тихо улыбаюсь и, морща нос, качаю головой, неуверенно, но все же отрицая необходимость такого количества вещей.

— Мы же не в соседний регион переезжаем.

— И то верно, — соглашается Ришка и возвращает их на место.

Еще какое-то время мы в тишине перебираем поклажи, а если и обмениваемся репликами, то только на отвлеченные темы — например, как объяснить родителям нашу передислокацию в город и мое новое место работы.

— Ну, так и скажи, что предложили должность в солидной фирме с офигенным окладом и сказочными перспективами, — предлагает сестра.

Да уж, перспективы точно сказочные, и дополнительные бонусы имеются — в виде жилплощади с сексуально-озабоченным соседом!

— А я скажу, что устроилась на летнюю подработку. Ты же будешь мне платить за услуги няня? — В глазах сестры наивность и самонадеянность сплетаются в убийственный коктейль.

Мы замираем на мгновение, смотрим друг на друга, а затем взрываемся хохотом, словно надломленный сочный апельсин. Раскатистый смех разливается по комнате ярким и непринужденным потоком, смывая неуютное напряжение. Глядя на нас, веселящихся, Максик, схватившись за бортик манежа, пытается выкарабкаться наружу и присоединиться к всеобщему балагану. Протягиваю к нему руки, подхватываю за подмышки, и заливистый детский смех оглушает нас.

Дружно дурачимся, забывая обо всем на свете. Молча и в обоюдном согласии шлем лесом все проблемы. Вот только они не забывают о нас.

Точнее, одна — большая и лично моя! Наглая, самоуверенная, беспринципная, сексуально притягательная…