Мы принимаемся за дело, и я довольно быстро вникаю во все тонкости и нюансы предстоящей работы. Лена педантична и дотошна. У нее все настроено идеально, функционально, и кажется, что можно просто щелкнуть парой клавиш на большом рабочем лэптопе, и все будет сделано. Даже кофемашиной можно управлять.
— А ты почему увольняешься? — спрашиваю у нее, когда дела все переданы, наука приготовления «капуччино» выучена и мы просто сидим на диванчике в небольшой зоне пищеблока.
— А я не увольняюсь. — Она спокойно пожимает плечами. — Меня переводят — так сказать, в профилактических целях.
Хочу спросить, куда и за что, но по её интонации чувствую, что тема не для первых встречных. Ладно. Но чувство неприятной «подставы» колет где-то под ребрами.
— Да не переживай ты так! Я на тебя не злюсь, да и на шефа за перевод тоже! И я тут на этаже буду, в противоположном крыле, так что, если что — обращайся, помогу.
Она добродушно улыбается, поглядывает на часы, и я понимаю, что время праздности истекло.
— Ты иди. Глеб Сергеевич велел отпустить тебя сразу, как все дела передам.
— А как же…?
— Все в порядке, иди. Завтра к восьми ноль-ноль будь здесь как штык. Он не любит опоздания, — поучает меня на прощание Лена.
Глава 21
*Глеб*
— Шумский? — фамильярно хмыкает Бекетов, окидывая меня презрительным взглядом. — Не ожидал тебя увидеть в стенах своего офиса!
Продолжая активно демонстрировать мне свою враждебность, он переводит все свое внимание за мою спину, где в дверном проеме мнется милая девушка-секретарь.
— Клара, мне, пожалуйста, зеленый чай, а гостю… — Он вновь смотрит на меня, обдавая своим безразличием. — Ничего! Он уже уходит.
— Мне тоже зеленый чай, — с улыбкой оборачиваюсь к девушке, — и на время Андрей Павлович занят для всех.
Секретарь кивает, сглатывая ком неуверенности, тихо прикрывает за собою дверь, и в кабинете на время повисает тягучая тишина. Не дожидаясь приглашения, уверенно подхожу к столу и, с нарочитой небрежностью выдвинув стул, присаживаюсь напротив будущего «компаньона». Молча опускаю на столешницу перед ним подписанный с моей стороны контракт о спасении его «утопающей» фирмы и так же молча жду, когда он переступит через свое самолюбие и откроет документ.
— Что это? — указывает подбородком на папку.
— Открой…те и сами посмотрите.
Безразлично пожимаю плечами, откинувшись на спинку не очень удобного кресла для посетителей, закидываю ногу на ногу и кладу правую руку вдоль края стола. Монотонное постукивание пальцами по полированной поверхности помогает мне держать лицо и при этом нервирует абонента. Тихий стук заставляет его сомневаться в своем статусе «хозяина» кабинета, фирмы, да и положения в целом.
Он порывисто хватает документы, резко дергая листы, читает, но, видимо, ничего не понимает и, взглянув на меня растерянным взглядом, возвращается к изучению договора.