Что-что, а вот пушки на стареньком транспортнике были вполне себе неплохие… Одна пара била воздухом, а вторая — огнём. Огненные шары получились на славу — почти метр в диаметре. Один за другим они хлестнули по листве, веткам и стволам деревьев, выжигая все препятствия до самой земли. Когда последние два шара ещё летели, я с облегчением понял, что не ошибся — на выжженной проплешине несколько тварей заряжали катапульту каким-то неизвестным снарядом. После моего обстрела они ускорились и попытались выстрелить без точной наводки — после чего пылающими факелами заметались вокруг горящей машины. Их всё-таки достали мои выстрелы.
Вражеский снаряд в цель так и не попал, не долетев ещё метров сто пятьдесят. Я проводил его взглядом, размышляя о том, как именно он должен действовать — но ничего не происходило. И я уже начал было отворачиваться, когда произошёл взрыв. Сначала на месте падения сверкнуло, а затем в небо вырвался столб огня, грязи и дыма, поднявшись на высоту почти ста метров над землёй. Ширина взрыва была навскидку метров сорок… Если бы твари всё-таки попали в цель, то практически разнесли бы весь центр укреплений возле круга возрождения.
Грохот взрыва докатился до меня в тот самый момент, когда на месте орудия сверкнули ещё две вспышки — почти одновременно, а прямо под нами расцвёл ещё б
Когда, отплёвываясь от невесть откуда взявшейся и набившейся в рот пыли, я выбрался назад на платформу орудия, лес под нами уже полыхал, а в небо устремлялись тонкие столбы дыма, грозившиеся слиться в один большой столб. Если бы я подобное устроил где-нибудь в своих яслях, в летней тайге — боюсь, по головке бы меня гладили исключительно твёрдыми и тяжёлыми предметами. И с размаху. И неважно, почему я вообще такое устроил — важно, что выжил и можно «погладить». А тут ещё были варианты…
— Капитан транспортника «Баун»! Ответьте штабу! — возопило устройство связи у меня на поясе (жутко тяжёлое и неудобное, между прочим!). — Транспортник «Баун», ответьте штабу!
— Капитан транспортника «Баун» на связи… — машинально ответил я.
— Кто его связал? — удивилось устройство связи.
— Никто не связал, тут я… Отвечаю, в общем! — я даже разозлился сам на себя и до кучи на штаб.
— Представьтесь по форме! — сурово потребовал собеседни.
— Устройство связи мне выдали, а форму — нет!.. — буркнул я в ответ и только потом понял, как это со стороны звучит. — В смысле, у меня форма есть. Я просто не знаю, как по форме отвечать…
— А ну уйди отсюда!.. — послышался голос адмирала на заднем плане. — Фант, надо говорить: «Капитан транспортника «Баун» отвечает». Вот так говорят по форме! Что там у вас?!
— Адмирал! Понял… Исправлюсь… — если честно, думалось как-то очень плохо. А ещё в голове шумело, и перед глазами всё немного плыло. — В лесу обнаружено орудие тварей… И твари… Они… Это… Целились в точку возрождения на поверхности… Успели выстрелить и не попали… Не прицельно… Прежде чем орудие, и твари, и снаряды для орудия были уничтожены….
— Я не понял, что за проклятье-то!.. — возмутился адмирал. — Ещё сегодня утром ты был сообразительным молодым парнем, а теперь двух слов связать не можешь!
— Это контузия! — догадался я и сразу поделился своим знанием с военным начальством. — От взрыва…
Вот только слово «контузия» местным не было известно. И встроенный переводчик, похоже, перевёл его напрямую.
— Какой ушиб? — не понял адмирал. — Обо что ушиб?
— От взрыва, — я всё ещё пытался собрать мысли в кучу. И получалось уже хоть немного, но лучше. — От взрыва прошла плотная волна воздуха… Ну когда наш дирижабль в сторону швырнуло. Вот этой волной и ударило…
— А! Понятно… Видел уже такое… А ты откуда знаешь? — удивился адмирал.
— У меня такое бывало в двадцать третьих яслях, адмирал! — признался я.
— Так, ты давай… Что ты там делал — доделывай, а затем сразу в штаб по возвращении! — потребовал Кранг, а потом его голос зазвучал тише. И куда более сердито. — А вы в следующий раз не по форме требуйте, а по сути! Дебилы, так вас растак!.. Кто выдаёт новобранцам дальноговор без объяснения? Кто это вообще придумал, изначальные вас измени?!