На этот раз вновь требуются уточнения. У А. И. Вольского та знаменитая история рассказана так: «Однажды мы допустили непозволительный для себя шаг. Команда играла в Горьком. Вдруг весь стадион начал кричать: “Стрель-цо-ва! Стрель-цо-ва!” Естественно, без разрешения никто на поле его выпустить не мог. Тогда люди начали поджигать газеты. Это было страшное пламя. Загорелась даже часть трибун. Почти пожар. В перерыве к нам в раздевалку пришёл один из руководителей Горьковского автозавода: “Ребята, если вы не выпустите его, они сожгут весь стадион”. И тогда я говорю тренеру Марьенко: “Знаешь что, выпускай Стрельцова. В конце концов, ничего страшного в этом нет. Ну, накажут...” Эдик вышел. Стадион принимал его стоя».
В июльской 1963 года записке указанных функционеров сказано почти то же: «В г. Горьком накануне товарищеской игры по футболу на центральном стадионе по радио было специально объявлено, что в составе московской команды “Торпедо” выступит Стрельцов. Когда по настоянию руководителей Центрального совета Союза спортивных обществ и организаций СССР Стрельцов не был допущен к игре, большая часть зрителей скандировала “Стрельцова на поле!” до тех пор, пока во избежание беспорядков на стадионе не было принято решение допустить Стрельцова к игре».
Конечно, писать о чуть не уничтоженном советском стадионе — это уже чересчур. Зато в отклике сотрудников ЦК чётко указано: прозвучало объявление по громкой связи: «Стрельцов непременно выступит». Таким образом, камень в свой огород получали и горьковчане: к чему анонс давать? Хотя, мне думается, народное «сарафанное» радио ещё накануне раструбило, что он едет. И пусть пока не выдержит весь матч — во втором тайме точно появится. При этом особенности советского законодательства горьковских тружеников вовсе не занимают. Это московские идеологические специалисты припоминают про условно-досрочное освобождение, недвусмысленно делая упор на
Подчеркну, сам Стрельцов никогда никого ни к чему не призывал. Его дело — исключительно футбол. Другой вопрос, до чего же он поднял ту игру с мячом, если нам до сих пор приходится реагировать и уточнять детали?!
Ибо у А. И. Вольского горьковский скандал отнесён к 65-му году. А случился он в 1963-м. В том самом году, когда Л. И. Брежнев стал председателем Президиума Верховного Совета СССР. Впрочем, первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущёв чувствовал себя на троне весьма комфортно: кто-то даже поговаривал о возвращении культа личности. Леонид Ильич, ознакомившись с запиской В. Снастина и И. Удальцова, согласился с их резолюцией:
«В связи с изложенным вносятся предложения:
— просьбу о включении Стрельцова Э. А. в состав футбольной команды мастеров класса “А” считать неправильной;
— поручить Московскому горкому КПСС дать соответствующие разъяснения по данному вопросу партийному комитету и руководству Автомобильного завода им. Лихачёва, обязав дирекцию и партком завода обеспечить правильное отношение коллектива завода к вопросам воспитания спортсменов и развития физической культуры и спорта на заводе.
Просим согласия».
И Брежнев, и Л. Ф. Ильичёв поставили подписи, присоединившись к той «просьбе». Конфликт, связанный со Стрельцовым, раздувать не стоит.
Между тем Стрельцов провёл за автозаводцев в 1963 году не один такой скандальный матч. П. А. Васильев и О. Ю. Лыткин в книге «Гвардия советского футбола» свидетельствуют, что 25 июля (интересно, успели В. Снастин и И. Удальцов ознакомиться с отчётами о той встрече?) «Торпедо» провело в Одессе товарищескую игру с местным «Черноморцем». Центральная пресса о ней ничего не сообщила. А вот одесское радио несколько раз объявило о знаменательном событии. И публика, поняв, что это не шутка, заполнила стадион. Понятно, не ошиблись: Одесса всегда понимала, на кого надо ходить и кто не подведёт. Вот и Стрельцов забил дважды хорошему голкиперу, товарищу по олимпийскому Мельбурну Борису Разинскому. Как именно это получилось, рассмотрим в следующей главе. А пока обратимся к зарисовке, сделанной великолепным журналистом А. Р. Галинским:
«В Одессе, в раздевалке “Торпедо”, сидел, зашнуровывая бутсы, уже не юноша с открытым нежным светлым лицом и симпатичным русым коком над высоким лбом, а грузноватый, сильно лысеющий мужчина. У юноши были красивые сильные длинные ноги, теперь же ноги Стрельцова напоминали колонны. Он поднял голову, внимательно посмотрел на меня и несколько напряжённо поздоровался. Я сказал: “Эдик, всё будет хорошо!” Он ответил: “Я надеюсь”... Ужинали футболисты практически всухомятку, уже в самолёте. Стрельцов, рассказали мне, есть не мог».
Да, 40 тысяч одесситов насладились мастерством виртуоза, не прибегая к крайним горьковским мерам. И народ со своим героем доказали верность и преданность друг другу.
Зоркий А. Р. Галинский разглядел даже не редеющие благодаря труду на вредном производстве волосы на голове, но совершенно иные ноги. Они стали мощнее, шире, однако утратили стройность. Отсюда простой вопрос: а сможет ли он бегать
Несомненно одно: в профессиональные нагрузки возвращаться архитяжело. В том-то и дело. Зрители, конечно, мечтали вновь наслаждаться его исполнением. И Стрельцов мечтал вновь выйти на арену. Но такого вполне могло и не произойти по причинам чисто технического, я бы сказал даже медицинского, свойства. Потому что футболист, несмотря на то, что с автозавода, всё-таки не является непосредственно зиловским грузовиком, который всегда можно перебрать, найти ошибку и собрать заново. Человек всегда многофункциональнее любого им же созданного механизма.
...Тем не менее именно люди, отвечавшие за сохранение и действенность автомобилей, продолжали бороться за окончательное возвращение Эдуарда к любимому делу. И этому помог — из песни слова не выкинешь — октябрьский пленум ЦК КПСС, освободивший первого секретаря Н. С. Хрущёва от занимаемой должности.
Стоит признать: кадровые перемены на какой-то момент всколыхнули страну. При этом не думаю, что Л. И. Брежнев так уж интересовался футболом, и Стрельцовым в частности. Однако он пришёл к власти вроде как демократическим путём (про подковёрную борьбу население не ведало). Поэтому и решения нужно было принимать простые, понятные, популярные. Тогда же открыли жуткий порок на государственном уровне под названием «волюнтаризм». А он и был наглядно, прямо-таки идеально проявлен в «деле Стрельцова».
И в том конкретном случае неуёмная деятельность автозаводцев с их молодым вожаком замечательно подошла к сложившейся ситуации. Собранные подписи передовиков, среди которых одна Клавдия Давыдовна Емельянова-Щукина (знатная стерженщица была удостоена звания Героя Социалистического Труда не так давно, 7 марта 1960 года) чего стоила, на этот раз особенно подействовали на новоявленного государственного лидера. Слова Леонида Ильича, сказанные по этому поводу, надо привести полностью: «А я не понимаю... Если слесарь отбыл срок, то почему ему нельзя работать слесарем?» То есть и футболист ничем не лучше и не хуже.
Итог: Эдуард получил возможность играть за «Торпедо».
Что же представляла из себя зиловская команда в отсутствие Стрельцова? Собственно говоря, о превосходном чемпионате страны 1960 года уже сказано. Торпедовцы и следующий сезон провели сильно. До последнего момента вновь оспаривали золотые медали, лишь в финишном створе уступив первое место блеснувшим киевским динамовцам с молодыми крайками Валерием Лобановским и Олегом Базилевичем, имевшими на острие «копья» форварда сборной СССР Виктора Каневского. Больше того, в финал Кубка автозаводцы тоже вышли, где проиграли, правда, боевитому донецкому «Шахтёру».