Возникла пауза.
– Папа пока не может к вам приехать, – я говорила медленно, осторожно подбирая слова. – Он приедет позже.
– А он приедет? – спросила кроха, и у меня сердце упало в пятки. Все-таки Настюша была такой чуткой и все понимала на каком-то недетском интуитивном уровне. А может, именно потому что была ребенком и чувствовала фальшь. Во всяком случае от Настюши мне часто было не по себе.
– Конечно, приедет, маленькая, почему ты думаешь, что он не приедет?
– Не знаю… Мам! Я пошла пирог подавать на стол.
– Бабушка испекла?
– Ага, с малиновым джемом. Мой любимый.
– Ладно, иди, дай мне бабушку.
Поговорив с матерью, я поняла, что девочки под надежным присмотром. «Бедная мама, – горько усмехнулась я. – Она всегда мечтала о большой семье, чтобы дочка и внучки жили вместе с ней. А теперь она довольна, что может позаботиться о них и похлопотать… Ей это не в тягость, а в радость».
– Кажется, ты пришла в себя, – услышала я голос матери, прервавшей течение моих мыслей.
– С чего ты взяла? – вздрогнула я.
– У тебя голос выздоровевшего человека.
– До этого еще далеко, просто много проблем свалилось… Хандрить некогда.
– Какие проблемы?
Черт меня дернул за язык. Сейчас всполошится, будет расспрашивать, что и как. Зачем ей сейчас лишнее беспокойство?
– Я пытаюсь работу найти, а это не так просто. В Москве хорошую работу не найдешь… То ехать черт-те куда, два часа в один конец, то копейки предлагают.
– Понятно, – протянула мать.
После разговора с дочерью и матерью я сидела, пытаясь собраться с мыслями.
Раздались шаги, и я кинулась к двери.
– Кирилл! – закричала я. – Кирилл… – и тут же осеклась. Это был не Кирилл. И я могла поклясться, что этого человека я видела впервые. Он был плотного телосложения, лысым, с полными губами. Одет был в джинсы, застиранную футболку и видавшую виды кожаную куртку. Почему-то меня сразу начал бить озноб, как будто я попала в арктическую стужу. Он мне кого-то напоминал, но вот кого… вспомнить не могла.